Невеста на замену – 3. Сердце феникса
Шрифт:
Не веря своим ушам, смотрю на собравшихся. Шелки выглядят очень молодо, даже юно. Самому Барре невозможно дать больше двадцати! Сложно поверить, что этим созданиям уже пять тысяч лет.
– В какой-то мере, – король усмехается, – шелки и сиды товарищи по несчастью. Но ты сумела переступить грань, отделяющую твой род от полного вымирания. Ты дала этому миру новую жизнь. Я почувствовал это сразу, едва увидел тебя, как и то, что ты утратила связь с магией Эретуса. Но знаешь, что удивило меня больше всего?
Качаю головой.
– Ты до сих пор жива.
– Это вышло случайно, – оправдываюсь, не зная, стоит ли рассказывать историю моего появления в этом мире.
Барра недоверчиво приподнимает бровь, но вместо меня отвечает Эрионар:
– Эль утратила связь с Эретусом не по своей вине. Это не наказание, а единственный способ спасти ее жизнь. Мне пришлось это сделать. Я знал, что очень рискую, но верил, что наша связь удержит ее в мире живых. Как видишь, я не ошибся.
– Вижу, – соглашается Барра после некоторого молчания, – твоя аура стала для нее источником жизни. Но она родила не твоих детей, Повелитель Эрионар. Где их отец?
– Он… – я запинаюсь, понимая, что не смогу произнести это вслух.
– Он покинул нас, – голос Эрионара вспарывает мне сердце. – Его больше нет.
– Твоя виалле так не считает, – усмехается шелки.
Я опускаю глаза.
– Есть потери, с которыми невозможно смириться, – говорит асур, глядя на меня с затаенной печалью, – но проходит время, и ты просто привыкаешь к новому положению дел.
От его слов, сказанных тихим голосом, у меня внутри что-то ноет.
Говорил ли он обо мне? Или эта фраза касалась его самого? Не хочу выяснять.
На несколько минут в зале воцаряется печальная тишина.
– Что ж, – Барра прерывает молчание, – сегодня особый день для моего народа. Мы называем его Лунгадар. Это единственное время в году, когда открываются двери в мир духов, а любой желающий может узнать у них свое будущее.
Он переводит взгляд на меня:
– Когда-то именно в Лунгадар духи сказали мне, что в однажды мою обитель войдет сид без магии, но он будет нести в себе жизнь. Я решил, что они ошиблись, ведь сидов давно не существует, а если бы и существовали, то они не могут жить без магии. Но, как видишь, это я ошибался. Духи сказали, что я должен привести этого сида к огню предков и разделить с ним ритуальную трапезу. А потом позволить ему заглянуть в наш котел…
***
– Ты можешь отказаться, Эль, – произносит Эрионар, глядя, как я поднимаюсь.
– Все в порядке.
Сказать, что мне страшно – ничего не сказать. У меня все поджилки трясутся, пока я иду к котлу вслед за Баррой. Зато король шелки сохраняет подозрительное спокойствие. Он ведь наперед знал, что я соглашусь!
Увидеть будущее…
Стоит ли его видеть? Ведь тогда не останется выбора, не останется неопределенности. А если я увижу в котле то, чего не хочу видеть? Что тогда?
Меня терзают сомнения. Но отступить и трусливо сбежать
Лучше знать правду, чем жить в неведении. Пусть на Эретусе все считают, что будущее предопределено богами, я в это не верю.
Огонь в яме давно погас. Барра дает знак, и толстая цепь, скрежеща, опускает котел. Он уходит в землю до половины и замирает. Так что теперь его край торчит на уровне моей груди.
– Можешь смотреть, – усмехается шелки, видя, как я ищу на котле местечко почище. – Не бойся запачкаться. Одежду можно отстирать, тело – отмыть. А душу – никогда.
Что ж, он прав. Но мало радости вымазаться в саже, когда даже сменной одежды нет!
Сжав зубы и стараясь как можно меньше прикасаться к котлу, я заглядываю в его недра.
Сначала вижу только до блеска начищенные внутренние стенки и прозрачную воду, наполняющую его до половины. В воде плавают лепестки каких-то цветов.
А потом что-то булькает. На поверхность всплывает вереница воздушных пузырей. Они лопаются один за другим, и по воде расплываются круги. Их становится все больше и больше, и вот уже вода бурлит с такой силой, словно кипит. Шум воды перекрывает все звуки. Только я не чувствую ни жара, ни пара.
Пока внезапно все это не прекращается. Шум переходит в звенящую тишину, а водная гладь застывает как зеркало.
В этом зеркале я вижу себя…
Сначала решаю, что это мое отражение. Но спустя мгновение понимаю, что ошиблась. Это я, только из будущего: повзрослевшая, в другой одежде, с другим выражением на лице.
На моем новом лице застыло ожесточение. На губах играет кривая улыбка, в глазах – безмятежность убийцы. Кожа измазана грязью и чем-то, похожим на засохшую кровь. А тейтры пылают от переизбытка энергии.
Угол зрения постепенно меняется, как если бы камера, через которую я смотрю, начала отдаляться. Я наконец понимаю, что мой двойник стоит посреди поля. Огромного поля, над которым нависло грозовое небо. И в этом небе играют багровые всполохи, а земля укрыта телами…
Много тел. Сотни, а может, и тысячи. Орки, эльфы, дроу, веры…
Все в латах. Утыканные стрелами. Изрубленные мечами. Все мертвы.
Содрогнувшись, перевожу взгляд на себя. Та, другая я, стоит, опираясь на сверкающий меч. Плащ скрывает ее фигуру и стекает вниз потоками пурпура. Темные волосы развеваются на ветру, будто знамя, а голову венчает венок из роз…
Темные?! Я же блондинка! Почти… те несколько темных прядей, что появились в моих волосах еще в Рохе, так никуда и не делись.
А еще эти розы… Они вовсе не белые. Они алые, точно вымазанные в крови, с черными стеблями и листьями.
Пока пытаюсь осмыслить увиденное, плащ моего двойника распахивается. Только тогда понимаю: это не плащ – это крылья. Огненные крылья феникса.
Взвиваются языки пламени, сверкают молнии – и мой двойник оборачивается сгустком огня, который очертаниями напоминает птицу с длинным хвостом. Рассыпая искры, птица взмывает вверх. Поле под ней вспыхивает так, словно его облили напалмом…