Невеста на замену
Шрифт:
– Что стоишь разинув рот? Срамоту-то прикрой, – рявкнула я и сунула Адашеву полотенце.
В отличие от меня он вообще никуда не спешил, сначала встряхнул полотенце, а потом неторопливо и аккуратно повязал его вокруг бёдер, и только когда он вышел из душевой, развернулся ко мне лицом и подпёр кулаками бока, я поняла, какую совершила ошибку.
Надо было наплевать на стыд и сверкнуть перед Вадимом, чем до этого не сверкала, но всё-таки накинуть халат и пока была возможность выскочить из ванной.
А сейчас он преградил путь и явно ждёт объяснений.
– Ты та ещё штучка. Зачем пробралась ко мне в
– Такое больное воображение, как у тебя, надо лечить в специализированном учреждении, если проще сказать в психушке и исключительно током. Другие методы, боюсь, будут не эффективны, – выдала я и упёрлась спиной в прохладную плитку. Всё, отходить больше некуда, а Адашев всё наступает и наступает.
– Катерина, почему ты вся зажалась? – подойдя вплотную, усмехнулся Вадим, наклонился к моему уху и, обдавая кожу горячим дыханием, вкрадчиво произнёс. – Надо быть последовательной. Ведь ты не просто так сюда прокралась, разделась, полезла ко мне в душ. Что у тебя дальше стояло по плану? Давай продолжай. Вот он я весь перед тобой.
– Совсем с дуба рухнул, – руками я его оттолкнуть не могла, ведь тогда бы уронила халат, поэтому что есть сил врезалась в его грудь плечом. – Всё, на что ты тут намекаешь, мне бы и в страшном сне не приснилось. Произошло недоразумение, в котором полностью и всецело виноват ты. Какого чёрта перед тем, как принять душ, ты не запер дверь на замок? Этой ванной, кроме меня, никто не пользуется, я понятия не имела, что ты здесь, иначе бы и под дулом пистолета не вошла. Да, отойди ты уже, в конце концов? – снова протаранила мужчину плечом и на этот раз он, пусть всего на шаг, но отошёл.
– Хочешь сказать, я не закрылся? – с недоверием в голосе произнёс он и обернулся на дверь.
– А как, по-твоему, я попала сюда? Залетела через несуществующую форточку? Или замок вскрыла, прости, но диплома домушника-медвежатника у меня нет.
– Допустим, я не закрыл дверь, – начал Адашев, но я тут же его перебила.
– Что значит допустим? Ты её не закрыл!
– Хорошо, не закрыл, – согласился он и вновь впился в меня обвиняющим взглядом. – Но ты же слышала шум воды, неужели не догадалась, что душ занят?
– Я в наушниках слушала музыку и вынула их в последний момент, – прошипела я, кивнув в сторону зеркала. – Если не веришь, сам посмотри, вон они на полке валяются.
Адашев, проследив за моим взглядом, убедился, что я не выдумываю и, запрокинув голову, с раздражением выдохнул в потолок:
– Идиотская ситуация.
– Которую организовал ты, – напомнила я и потребовала. – Отвернись, дай хоть халат нормально надену.
– Можно подумать, тебе теперь есть что от меня прятать, – ехидно заметил Вадим, но тем не менее отвернулся.
– Поговори мне ещё, – огрызнулась я, судорожно накидывая халат и туго завязывая пояс. – Всё, готово, а теперь посторонись, я на выход, – обогнув мужчину, щёлкнула замком, потянула дверь на себя, и как только шагнула в коридор, меня сзади схватили за капюшон и поволокли обратно в ванную.
– Куда? – тихо прорычал Адашев, вновь прикрывая дверь ванной – Ты же уже не в наушниках,
Притихла и прислушалась. И правда, судя по голосам, доносящимся из-за двери Пётр Сергеевич и Инесса где-то неподалёку.
– Ну Левашовы там, а дальше-то что? – прошептала я возмущённо. – Зачем ты затащил меня обратно? До твоего идиотского поступка мы были невиноваты, просто попали в неловкую ситуацию, но разобрались и должны были разойтись. А теперь мы тут прячемся, как будто есть что скрывать и только поэтому виноваты.
– Ты серьёзно хотела попасться им на глаза? Как бы я потом объяснил Петру Сергеевичу, что делал с его дочерью в одной ванной, причём не с той, на которой собираюсь жениться?!
– Словами через рот, вот как. И не смей говорить со мной в таком тоне, здесь, вообще-то, я – самая пострадавшая сторона. На меня не только поглазели, но ещё и своё добро показали. То ещё удовольствие.
– Так понимаю, в твоей пламенной речи ключевым словом является «Удовольствие», – сказал он с сарказмом, потом подошёл к двери, прислушался и резюмировал. – Всё тихо. Ушли.
– Вот и отлично, – объявила я, сняла с крючка мужской халат и вручила его Вадиму. – Планы меняются, ты же уже принял душ, значит, тебе и уходить.
Как только Адашев убрался, меня пробрал истерический смех, я во всяких ситуациях успела побывать за свою жизнь, но героиней анекдота стала впервые.
Мылась на этот раз в обжигающе горячей воде и особенно тщательно, словно таким образом пыталась смыть с себя взгляд Вадима, но липкое ощущение с кожи так и не ушло, а ещё, чтобы не делала, на какие бы мысли ни отвлекалась, перед глазами всё равно видела одну и ту же картину, как Адашев стоит в душевой, и капли воды стекают по его телу.
В комнату возвращалась с твёрдым намерением больше сегодня уже не встречаться ни с Левашовыми, ни с их зятем, но перед тем как дёрнуть за ручку двери, боковым зрением слева от себя заметила силуэт и обернулась.
Инесса, скрестив на груди руки и припав плечом к стене, стояла где-то в трёх метрах от меня и странно смотрела.
– Что? – спросила я.
Женщина сузила глаза, отчего её лицо приобрело зловещий вид, затем она молча развернулась и ушла.
Нервно сглотнула, надеюсь, она приходила гипнотизировать меня взглядом не потому, что мы с её зятем оказались в одной ванной, а за какой-нибудь другой грех. Иначе над моей головой уже очень скоро сгустятся тучи, и грянет гром.
Глава 3
Семейство Левашовых, разумеется, вместе с зятем, теперь без него никуда, решили обогатить сегодняшний вечер культурной программой и собрались на балет. По требованию Петра Сергеевича я пойду с ними.
С одной стороны, я в предвкушении, так как предстоит насладиться грандиозной премьерой постановки «Спартак», с другой, нервирует, что несколько часов придётся провести в компании Вадима.
С того момента, как мы с Адашевым в ванной сначала сверкнули перед друг другом, чем можно и чем нельзя, а после вступили в преступный сговор с целью скрыть этот факт, прошло четыре дня. За это время мы практически не пересекались, а если и оказывались где-то поблизости, то делали вид, как будто в упор друг друга не замечаем, и ровно через минуту я исчезала под любым удобным и неудобным предлогом.