Невеста-незабудка
Шрифт:
Ваши будущие мужья уже в городе, и к завтрашнему дню вы все уже будете замужними дамами! А теперь следуйте за мной.
— Не волнуйтесь, — еще раз повторил Джек, сжимая локоть Лилли. — Я позабочусь, чтобы вы не стали предметом бесплатного развлечения. Чем быстрее вы все устроитесь в «Фениксе», тем скорее я смогу договориться с Джошем.
— Что случилось? — потянул ее за руку встревоженный Лео. — Почему этот человек говорит, что к завтрашнему дню ты будешь замужней дамой? Почему мисс Бамби плакала все утро и почему мисс Нетлшем плачет сейчас?
— Вы
Счастливчик Джек все мгновенно понял.
— Идем со мной, Лео, — весело сказал он. — Твоя сестра просит, чтобы ты увидел, как там внутри в «Золотом самородке»! Такого случая, может, больше не представится, так лучше им воспользоваться!
— Я не знала, что аукцион состоится сегодня вечером, — сказала Летти, когда они двинулись следом за Нельсоном. — Я думала, мы сначала немного здесь поживем. Ни Сьюзен, ни Кейт не в том состоянии, чтобы вынести этот ужас.
Они поднялись на мостки, и их каблуки гулко застучали по настилу тротуара. Все дома, мимо которых они проходили, казались развлекательными заведениями. Двери постоянно открывались и закрывались, на улицу выплескивались звуки пианино и смех. Многие встречные мужчины приподнимали шляпы, здороваясь с девушками, как со знакомыми. Другие бросали плотоядные взгляды. И все они явно знали, почему те находятся в Доусоне.
— Может, если сказать мистеру Нельсону, что Кейт больна, он оставит ее в покое? — спросила Лилли, недоумевая, как они могли попасть в такую ситуацию.
Впереди шествовала Мариэтта, крепко держа за руку Эди. Сразу за ними шла мисс Нетлшем, сжимая в руке теперь уже окончательно испачканный платок Эди. Сьюзен ступала тяжело, но шла, подняв голову и расправив плечи. Кейт по-прежнему пребывала в каком-то трансе, настолько отгородившись от происходящего, что Лилли начала серьезно беспокоиться за ее психическое здоровье.
Кроме пивных баров и казино, они миновали жестяные и табачные лавки, парикмахерские, продуктовые магазины и лавки скобяных товаров. Наконец Джош Нельсон торжественно провозгласил:
— Вот мы и пришли, леди! Сердце Доусона! «Феникс»!
Здесь вы можете привести себя в порядок, чтобы встретиться с полными надежд будущими мужьями ровно в семь.
Побледнела даже Лилли.
— Боже милосердный, — проговорила она, входя в кричаще отделанный «Феникс», — куда же это мы угодили?
Лилли была не единственной, кто думал о том, куда же они угодили. За сценой на причале, произошедшей между девушками и Джошем Нельсоном, с нарастающим беспокойством наблюдал Ринган. Он беспокоился не за Лилли. Ее достоинство не пострадает от аукциона и необходимости выйти за того, кто предложит больше денег.
Он волновался за трех других: за некрасивую темноволосую девушку, которая как будто сблизилась за время плавания на «Сенаторе» со священником, за симпатичную, исполненную
Когда к этой компании присоединилась еще одна расстроенная девица, приведенная Лилли, тревога Рингана усилилась. Судя по их виду, все они шли за представителем брачного агентства отнюдь не добровольно, и винить их за это было трудно. Этот похожий на бульдога человек, с тщательно напомаженными и расчесанными на пробор волосами и подкрученными усами походил скорее на сутенера, чем на уважаемого представителя почтенного заведения.
Лилли заверила Рингана, что Эди не попадет в лапы того зверя, который напугал ее на «Сенаторе», что деловой партнер Счастливчика Джека, эта роскошная Китти Дафресн, выкупит девочку у брачного агентства, и возьмет к себе в служанки.
Глядя, как Эди доверчиво идет за представителем, держась за руку Мариэтты, Ринган надеялся, что Китти Дафресн не откажется от своего обещания. А ее та эго все же случится? Взгляд его посуровел, Ринган стиснул зубы. Если так, то нужно будет найти выход. И этот выход должен будет найти он.
Счастливчик Джек стиснул зубы, почти как Ринган.
Идя по Франт-стрит к «Золотому самородку», он сразу заметил произошедшие в Доусоне огромные перемены.
Все те же пестрые плакаты, вымпелы, вывески и таблички на дверях, в окнах, растянутые над улицей, которые рекламировали обмен участками и покупку золотоносного песка, но ощущение лихорадочного возбуждения исчезло. Доусон перестал быть центром мира «золотой лихорадки». Эта честь теперь явно принадлежала Ному.
К тому моменту, когда он подошел к распашным дверям «Золотого самородка», он уже принял решение отправиться в Ном при первой же возможности. Китти или одумается и поедет с ним, или останется в Доусоне одна, Он подумал о восьмисотмильном путешествии по Юкону к его устью. Если он хочет успеть в Ном до того, как осенний лед скует залив Нортон и прекратит навигацию, он должен отправляться немедленно. И хорошо подготовленным.
— Мне нужно заняться кое-какими делами, малыш Лео, — извиняющимся тоном сказал он, когда они вошли в самую популярную я процветающую гостиницу города. — Я ненадолго оставлю тебя одного.
— Ничего. — Лео с восторгом глазел по сторонам.
Настоящий бар! Здесь была длинная, изгибающаяся стойка из красного дерева, покрытые зеленым сукном столы и большие плакаты с изображениями знаменитых борцов; были тут и посетители, которые в разгар дня уже сидели за столами; играло пианино, между столами расхаживали красивые женщины, одетые в шелк и атлас.
Счастливчик Джек посадил мальчика на стойку.
— Отсюда тебе все будет видно, малыш Лео. Джерри даст тебе лимонада.
Бармен подмигнул Лео, а потом сказал: