Невеста обезьяны
Шрифт:
Обезьяна подумала немного и сказала самым спокойным голосом:
— Конечно, я с удовольствием отдам свою печень. У меня их много. Неужели же я пожалею одну или две печенки, да еще для кого? Для дочки морского дракона! Не такая я обезьяна, чтобы жалеть. Но отчего же ты не сказала мне этого сразу? Ведь я, как нарочно, оставила все свои печени дома.
— Как — оставила?
— Да так и оставила! Утром я их выстирала и повесила на дерево сушить. Печени надо раз в неделю стирать, а то они делаются грязные.
«Вот беда! —
— Эй, ты! — сказала она обезьяне. — Чего же я тебя даром везу? На что ты мне без печени?
— Верно, — ответила обезьяна. — Давай вернемся на остров за печенью.
— А ты правду говоришь? Они и в самом деле висят там на дереве?
— Вот увидишь! У меня там есть одна очень хорошая, жирная печень.
— Так ты ее и возьми, самую жирную. Хорошо?
— Непременно. Только поскорей довези меня до берега!
Медуза повернулась и поплыла обратно к острову.
Как только она очутилась у берега, обезьяна спрыгнула с ее спины на землю, в два скачка добралась до дерева и ухватилась за нижнюю ветку руками и ногами.
— Что же ты так долго? — позвала ее медуза. — Скорей! Мы и так потеряли много времени.
А обезьяна взобралась на самую верхушку дерева и показала медузе язык.
— Невежа! — рассердилась медуза. — Слезай скорей!
— И не подумаю! Спасибо за прогулку. Больше я на тебе не поеду.
— А печень? Как же я без нее останусь? — заплакала медуза.
— Как ты без нее останешься, мне все равно. А вот я без нее не хочу оставаться. Ты думаешь, мои печени и в самом деле висят на дереве? Нет, у меня всего одна печень, и та у меня внутри, где ей полагается быть.
— Так ты, значит, меня обманула? — рассердилась медуза. — Ведь это же бессовестно! Я на тебя пожалуюсь морскому дракону.
— Не боюсь я твоего морского дракона. А если тебе уж так хочется получить мою печень, полезай ко мне на дерево сама. У тебя ведь четыре ноги.
Но лазить по деревьям медуза не умела.
— Послушай, — сказала она тогда, — а как же дворец морского дракона? Ты ведь собиралась на него посмотреть. А каштаны на соснах?
— Не нужны мне твои каштаны на соснах. Я люблю только каштаны с каштанов, — ответила обезьяна.
Так и пришлось глупой медузе возвращаться ни с чем. Она опять поплыла по волнам далеко-далеко на север, домой. И опять дорога показалась ей короткой: она все время думала. Думала теперь она о том, отчего эта обезьяна больше не хочет поглядеть на подводное царство.
А дома ее уже три дня ожидал дракон и все его подданные.
— Где же обезьяна? — закричали рыбы, как только увидели медузу.
— На дереве, — печально ответила медуза. — Сначала я ее обманула, а потом она меня. Я ей рассказала, что у нас на соснах растут каштаны. Обезьяне это понравилось. Она уселась ко мне на спину, и я ее повезла. Но потом по дороге обезьяна вспомнила,
Морской дракон послушал-послушал медузу, потом ударил хвостом по дну и закричал:
— Бейте ее изо всей силы! Так бейте, чтобы все кости из нее выколотить! Такая дура и без костей проживет.
Били медузу, били, били ее, били — и вправду все кости из нее выбили.
С тех пор медуза и осталась без костей. И колышется она на волнах, как мягкий зыбкий комок.
На что дураку кости?
ШИШКА СПРАВА И ШИШКА СЛЕВА
Давным-давно жил в деревне Асано старик. Звали его Гоэмон. Это был необыкновенный старик: на правой щеке у него торчала шишка. Большая круглая шишка, похожая на хорошее яблоко.
Когда Гоэмон смотрел налево, он все видел. А когда смотрел направо, то видел только свою шишку. Это ему очень не нравилось. А вдобавок от тяжелой шишки голова у него свешивалась набок. Это тоже было неудобно.
Старик только и думал, как бы ему избавиться от шишки.
Вот раз пошел он в лес на гору нарубить себе дров. Вдруг началась гроза. Ударила молния, загремел гром, полил дождь.
«Куда бы мне спрятаться?» — подумал старик и стал смотреть по сторонам. Неподалеку он увидел большое дуплистое дерево. Обрадовался старик, побежал к дереву и забрался в дупло.
А уже стемнело. В горах не стучали больше топоры дровосеков. Было совсем тихо. Только ветер с воем проносился мимо дерева. Гоэмону стало страшно. Со страху он съежился на самом дне дупла, крепко зажмурился и стал бормотать про себя: «Кувабара, кувабара» [39] .
В полночь, когда ветер утих и капли дождя стали падать все реже и реже, с горы раздался какой-то шум — громкий топот и голоса.
39
39 Чур, меня!
Сидеть в дупле старику было так скучно, что он очень обрадовался голосам. Открыл глаза, поднялся во весь рост и осторожно высунул голову из дупла.
Что же он увидел?
С горы к дереву шли не люди, а горные чудища. Красные, синие, зеленые. У кого было три глаза, у кого два носа, у кого рог на лбу, у кого рот до ушей. А только такой шишки, как у Гоэмона, не было ни у одного чудища. Гоэмон еще больше испугался. Он присел в дупле и так съежился, что стал чуть ли не меньше своей собственной шишки.