Невеста по наследству
Шрифт:
— Прошу вас, не продолжайте, — прошептала Настя. — С этой минуты мы всегда будем вместе, а вдвоем гораздо легче перестраивать жизнь, чем одному.
— Настя, — Сергей привлек ее к себе, — вы так молоды, но порой кажетесь намного мудрее и опытнее меня в некоторых вопросах. Почему я не встретил вас раньше? Лет этак пять-шесть назад…
Настя рассмеялась.
— Скажите еще лет десять-двенадцать… В то время я была совсем маленькой, вы бы на меня и внимания не обратили!
Сергей сконфузился. Похоже, он окончательно потерял способность реально оценивать события.
— С вами надо держать ухо востро! У вас хорошая реакция на любую глупость и промахи с моей стороны. Думаю, мне придется быстро отвыкать от привычек холостой жизни и следить за своей речью.
— Фаддей! — Настя
Сергей похолодел, открыл было рот, но Настя смотрела так строго, что он не осмелился прервать ее.
— Да, я надеюсь, что мы всегда будем предельно откровенны и честны в своих отношениях, — она набрала полную грудь воздуха и сделала глубокий выдох, словно решилась наконец сообщить ему нечто такое, отчего, возможно, зависела их дальнейшая судьба. — Дело в том, что я в некоторой, если не в большей, степени являюсь виновницей всей этой заварухи с наследствами.
— Что?! — Сергей растерялся. — Вы хотите сказать, что вы как-то в этом замешаны?
— Я не соёссм в этом уверена, но смею полагать, если бы прошлой весной я не встретилась с герцогиней Гилфорд, этих завещаний могло и не быть, а значит, никогда не возникло бы вопроса о женитьбе графа на мне, но тогда я не встретила бы вас…
— Вы знали герцогиню Гилфорд? Но почему вы никому не рассказали об этой встрече?
— Об этом меня попросил дедушка перед смертью! И сама герцогиня тоже пожелала, чтобы о нашей встрече знало как можно меньше людей.
— Но как вы оказались в ее замке?
— Это долгая история… — Настя настороженно посмотрела на него. — Дайте слово, что она останется между нами и никогда не дойдет до графа. Мне бы не хотелось, чтобы он думал, что я преследовала корыстные цели и каким-то образом повлияла на Анну Романовну составить завещание подобным образом.
— Я обещаю. — Сергей был потрясен до глубины души. Неужели он ошибся в этой девочке, и на самом деле это коварное и меркантильное существо, вынудившее его английскую бабушку сделать это нелепое на первый взгляд завещание.
Настя, как прилежная ученица, сложила руки на коленях и начала свой удивительный рассказ, который окончательно выбил графа из колеи и вновь отодвинул на неопределенный срок его собственное признание и следующий за ним неизбежный приговор.
— Это произошло прошлой весной. Я изучала историю Древнего Востока в университете в Сорбонне, и мой научный руководитель месье Тарнадью включил меня в группу студентов, которые отправлялись в Великобританию, чтобы ознакомиться с несколькими наиболее известными частными коллекциями китайского фарфора. Замок Гилфорд в этом списке не значился, но, когда наша поездка уже подходила к концу, я вдруг получила приглашение от герцогини приехать к ней на неделю. Она предлагала мне ознакомиться с коллекцией древнего китайского оружия, а также вазами эпохи правления династии Мин…
— Но как она узнала, что вы находитесь в Англии? И почему именно вас пригласила в гости?
— Поначалу мы все были в недоумении, в нашей группе были и более достойные студенты. Тем более, что оружие меня мало интересовало, но отказаться было невозможно. Оказывается, по словам ее секретаря, она прочитала заметку в «Дейли телеграф» о том, что группа французских студентов посетила Британский музей и что-то еще, больше я не помню. Вероятно, герцогиню заинтересовала моя фамилия. Но это я поняла значительно позже. — Настя сняла с головы венок, отложила его в сторону и вздохнула. — После смерти мужа герцогиня более четверти века безвыездно жила в своем замке на берегу залива Солуэй-Ферт, а богатейшие коллекции картин, гобеленов, рыцарских доспехов и еще множество старинных вещей, всего и перечислить невозможно, практически были закрыты для исследователей. И вдруг по совершенно непонятной причине она решается показать все это какой-то студентке, в то время как ученые с мировым именем неоднократно получали от нее отказ. Честно говоря, я испугалась.
— Нет, мне очень интересно! — поторопился успокоить ее Сергей. Знала бы она, насколько это ему интересно!
— Хорошо! — Девушка прижалась к его плечу. — Мне так спокойнее. — И пояснила:
— Стоит мне вспомнить герцогиню, и в душе точно что-то переворачивается… — Она перевела дыхание. — Первые два дня после приезда мы с ней не встречались. Анна Романовна в то время уже почти не выходила из своей спальни. Я имела дело с ее секретарем мистером Миллетом и сестрой покойного герцога леди Целестиной. Но на третий день она пригласила меня к себе в кабинет. Герцогиня сидела в кресле за столом, высокая, очень худая, совершенно седая, но поверьте мне, Фаддей, она и в семьдесят лет оставалась необыкновенно красивой женщиной. И представьте мое удивление, когда она абсолютно свободно заговорила со мной по-русски. До этого мне никто не соизволил сообщить, что она родом из России, а, возможно, она сама запретила говорить об этом. С тех пор мы встречались ежедневно, а я гостила у нее более двух недель, мы о многом говорили, она расспрашивала меня о жизни в России. Ни разу после того, как она вышла замуж, ей не удалось повидаться со своей семьей и побывать на родине. Замуж ее отдали против воли, из каких-то политических соображений. Герцог Гилфорд был то ли ярым противником заключения мира с Россией, то ли наоборот, но я думаю, это не так уж важно сейчас. Я ужасно ее стеснялась на первых порах, но она была так добра и внимательна ко мне, что в конце концов я забыла и о разнице в возрасте, и о том, что я не дома… Я много работала в библиотеке замка, но более всего мне понравились верховые прогулки. Миллет, ко всему прочему, оказался прекрасным гидом не только по замку, но и по ближайшим окрестностям… В тех местах ведь что ни камень, то легенда или какое-нибудь предание…
— Миллет? — перебил ее Сергей. — Он ухаживал за вами?
— Конечно, — улыбнулась Настя. — Для своих пятидесяти лет он достаточно уверенно держался в седле,
Правда, спускаться на землю ему помогали два лакея, которые встречали нас у конюшни со специальной скамеечкой и подставляли ее ему под ноги. Сергей покачал головой.
— Вы решили подразнить меня?
— Ни в коем случае, я рассказываю все, как было, но если вас интересует, были ли там молодые люди, отвечу: моложе пятидесяти там были только лошади на конюшне… А что касается Миллета, то по собственной воле он ни за что бы на прогулку не отправился, но герцогиня попросила его показать мне поместье, и он не посмел ей перечить.
— И когда же у вас зашел разговор о завещании? Настя с недоумением посмотрела на Сергея.
— А он ни разу и не заходил. Только дня за два до моего отъезда мы встретились с герцогиней вновь, на этот раз в ее спальне. Анне Романовне опять стало хуже, мы несколько дней с ней не виделись. Я попросила Миллета передать ей, что через день уезжаю, она тут же велела привести меня и неожиданно попросила меня подробно рассказать о моей семьей, нашем имении, и особенно подробно выспрашивала о дедушке. Я сначала не понимала, чем вызван этот интерес, но уже перед самым отъездом, когда я пришла к ней попрощаться, она вручила мне письмо и попросила отдать его дедушке. И более ничего. Она уже не поднималась, говорила с трудом, и я постеснялась спросить, откуда она его знает. Через месяц я была дома и передала ему письмо. И когда он взял его в руки, Фаддей, вы не поверите — дедушка, который всю жизнь всех держал в кулаке, которого все боялись как огня, он вдруг заплакал! Заплакал навзрыд, ушел в свой кабинет и не выходил целый день. Через месяц он умер, но перед смертью просил меня никому не рассказывать об этом письме. И я никому не рассказала, даже маме, вот только вам… — Настя смущенно посмотрела на Сергея. — Вот и вся история!