Невеста по завещанию

Куно Ольга

И вот в один прекрасный день книжная тема неожиданно получила свое продолжение. Дамиан, как и всегда, сидел в кресле, а я устроилась отдыхать, но спать пока не ложилась. Не снимая одежды, развалилась поперек кровати и, подпирая голову рукой, рассматривала очередную вышивку. Не могу сказать, что вышивание было моим любимым делом (метать дротики куда увлекательнее), но в качестве успокаивающего и расслабляющего времяпрепровождения это занятие не знало себе равных.

Дамиан дочитал последнюю страницу, отложил книгу и глянул на часы. Прошло

всего десять минут, слишком рано, чтобы уходить. Он поднялся с кресла и, подойдя к полкам, принялся проглядывать корешки. Я моментально забыла про вышивание и, повернувшись набок, приподнялась на локте так, чтобы лучше его видеть.

Просмотрев названия первых нескольких книг, Дамиан нахмурился. Разобравшись с верхней полкой, скривился. Быстро проглядев следующую, негромко выругался.

– Могу порекомендовать восьмой том «Проповедей святого Иттара», – елейным голосом предложила я. – Особенно хорошо прописана романтическая линия.

Дамиан повернулся ко мне и нахмурился, пытаясь понять, издеваюсь я или говорю серьезно. Ехидная улыбочка, игравшая сейчас на моих губах, никаких сомнений на этот счет не оставляла. Через пару секунд в его глазах появился намек на понимание, потом он покачал головой и принужденно рассмеялся.

– Я что, должен еще раз попросить прощения?

Я энергично закивала.

– А зачем было забивать мою комнату всем этим… – Я хотела сказать «хламом», но в последний момент исправилась: –…Наследием теологической мысли???

– А что я должен был делать? – отозвался Дамиан, защищаясь. – Я знал, что ко мне едет пансионерка, да еще и одна из лучших. Не любовные же романы ей ставить, да и не научные книги – чего доброго, найдет в них что-нибудь оскорбляющее ее религиозные чувства. Вот я и расстарался, велел принести сюда те книги, которые должны были прийтись тебе по вкусу. Ну и заодно подчистил библиотеку от всякого хлама, – пробормотал он под моим пристальным взглядом.

– А что, другим способом это сделать было никак нельзя? – возмутилась я.

– А каким, например?

– Да просто взять и выбросить!

– Религиозные труды? У меня, знаешь ли, и без того репутация не ахти.

– А можно, – задумчиво проговорила я, – пожертвовать их в пользу какого-нибудь общественного учреждения. Школы или библиотеки при храме. Причем, знаешь, обставить так, что буквально от сердца отрываешь, но чего не сделаешь на благо детей, ну или прихожан. Сразу и репутация подскочит.

Я и сама не понимала, с какой стати начала рассуждать на эту тему всерьез. А Дамиан взглянул на меня с интересом.

– А что, удачная идея, – признал он. – Как это пришло тебе в голову?

– К нам в пансион как-то раз привез книги один граф, – охотно ответила я. – Самолично пришел, расхаживал такой важный, жрицы перед ним бегали и прыгали, как перед благодетелем, показывали классы и прочие комнаты. А мне сразу показалось, что он просто отделывается от всего ненужного.

– Ну расхаживать по пансионам

я, конечно, не буду, – безапелляционно заявил Дамиан, – а вот идея избавиться таким образом от всего этого хозяйства весьма неплоха. Не захотят читать, так пустят на растопку. Раз уж тебе пришлось не по вкусу, – съязвил напоследок он.

– Не напоминай, – отрезала я, сама удивляясь тому, насколько свободно стала себя чувствовать в его обществе. Ну а с другой стороны, что такого, я ведь ему жена в конце-то концов. – Мне, между прочим, пришлось несколько недель ограничиваться вот этой вот литературой. Хочешь тоже так попробовать?

Однако брать на себя вину в полной мере Дамиан не спешил.

– Пошла бы в библиотеку и взяла бы там чего душе угодно, – пожал плечами он.

– Да? А ничего, что мне было сказано в библиотеку не ходить? – снова возмутилась я.

– Никто тебе не говорил туда не ходить, – спокойно возразил Дамиан. – Тебе сказали «не беспокоить». То есть тихонько вошла в библиотеку, прошла к полкам, выбрала себе книгу и унесла в свою комнату. Или ты не можешь пойти в библиотеку без того, чтобы не начать вытанцовывать там на столах? Хотя, – он окинул меня оценивающим взглядом, – знаешь, забудь все, что я говорил про беспокойство. Если захочешь станцевать в библиотеке на столе, можешь смело так и сделать. Пожалуй, я не прочь на это взглянуть.

Я смущенно отвернулась, бубня себе под нос, что мне неоткуда было знать, как именно в этом доме принято интерпретировать фразу «не беспокоить».

– Романтическая линия, говоришь? – Дамиан снова сосредоточился на корешках. – Ну а хоть что-нибудь любопытное здесь есть?

– Есть, – охотно подтвердила я. – Вон та.

Дамиан нахмурился, пытаясь определить, на которую книгу я указываю.

– Пятая слева, – уточнила я.

Он извлек книгу с полки и, присмотревшись к обложке, зачитал вслух:

– «Инструкции по применению пояса верности».

– А что? – отозвалась я, отвечая на его ошарашенный взгляд. – Во всяком случае, она с картинками. Но, повторюсь, можешь взять проповеди.

– Н-да? С картинками? – задумчиво повторил Дамиан. – Ну-ка подвинься.

Он бросил книгу на кровать и сам плюхнулся на живот рядом со мной, после чего принялся листать страницы. Я устроилась так, чтобы тоже видеть листы, исписанные витиеватым почерком, а главное, изображенные на многих из них рисунки и схемы.

– Вот! Вот это – мой любимый! – заявила я, ткнув пальцем в очередное изображение. – Романтичный, даже с розочкой.

Дамиан, почти уже было собравшийся открыть следующую страницу, приостановился и принялся внимательно рассматривать картинку.

– Да? Хочешь, тебе такой купим? – осведомился он.

– Спасибо большое! – Я возмущенно ткнула его локтем в бок. – Как-нибудь обойдусь.

Дамиан в долгу не остался, отплатил мне тем же. Я зашипела: локоть у него был острый.

– Ты сказала, что тебе нравится! – напомнил он.