Невеста поневоле
Шрифт:
Взяв на себя обязанности главы рода, Мигель мгновенно повзрослел, утратив жизнерадостность, порывистость, беспечность, которые были так свойственны ему раньше. Зато его двоюродной младшей сестре Габриэле, чей отец и вел ту злосчастную яхту, удалось сохранить все эти качества сполна. Ей было тогда пятнадцать лет, Мигелю — двадцать пять. Общее горе сблизило их. Но каждый боролся с этим горем по-своему: Мигель весь с головой ушел в работу, Габриэла — тоже с головой — в развлечения. Он практически перестал встречаться с друзьями и многочисленными подружками. Все прежние заботы ушли куда-то на задний план, стали казаться детскими игрушками по сравнению с необходимостью удерживать на плаву такую махину, как отцовская фирма. Он и с сестрой-то почти не виделся.
Вспомнив о сестре, Мигель привычно нахмурился. Он категорически возражал против ее замужества и переезда в Мадрид. Она была знакома с этим американцем всего месяц. Немудрено, что очень скоро стало ясно, что молодожены не любят друг друга. Тем не менее, дело было сделано, и, хотя Габриэла и Кларенс уверяли окружающих в том, что их отношения с самого начала были ошибкой, уже был зачат маленький Федерико.
Время шло, а Габриэла и Кларенс ладили все хуже и хуже. Их не сблизило даже рождение сына. Чувствуя ответственность за каждого члена семьи, а уж за любимую сестру и подавно, Мигель пригласил молодых супругов пожить у себя в усадьбе в надежде, что здесь, вдали от большого шумного города с его заботами и соблазнами, они разберутся со своими чувствами и, может быть, еще сумеют наладить отношения. В конце концов, им следовало подумать не только о себе, но и о ребенке, — малышу нужна полная семья, забота и ласка. Габриэла и Кларенс переехали в усадьбу. Но лучше от этого не стало. Наоборот, гораздо хуже. А может, так было всегда, просто раньше Мигель этого не видел, поскольку жил вдали от сестры. Так или иначе, но очень скоро всем стало очевидно, что развод неминуем
Никто не знает, что произошло тогда на дороге, почему перевернулся автомобиль, в котором ехали Кларенс и Габриэла. Сколько раз Мигель проклинал себя за то, что пригласил сестру пожить в усадьбе. Зачем только он это сделал! Быть может, останься Габриэла в Мадриде, она до сих пор была бы жива, и Федерико не стал бы сиротой!
Естественно, как ближайший родственник Габриэлы и неофициальный опекун Федерико, Мигель полностью взял на себя заботу о племяннике. Сейчас, пять месяцев спустя, он уже не представлял, как мог раньше жить без этого малыша. Да и Федерико привязался к дяде. Мигелю было абсолютно ясно, что мальчик останется с ним, — а значит, нужно сделать все возможное, чтобы малышу жилось как можно комфортнее.
Но такому маленькому ребенку не обойтись без няни. Сейчас за Федерико присматривала девушка, которую взяла на работу еще Габриэла. Но она была слишком неопытна и, главное, вовсе не собиралась постоянно сидеть с Федерико, у нее были другие планы на жизнь. Требовалось срочно подыскать ей замену.
Чтобы не тратить время на собеседования с многочисленными кандидатами, Мигель самым тщательным образом проштудировал множество резюме, заранее отсеивая всех, по его мнению, непригодных на роль няни для Федерико. После долгого и придирчивого отбора остался только один подходящий вариант — американка Айрин Кэррингтон. И вот, пожалуйста! Она даже не потрудилась прийти на заранее назначенную встречу. Уже двенадцать. Дамочка опоздала ровно на час. Мигель решительно выпрямился. Теперь, даже если мисс Кэррингтон все же соизволит явиться, ей определенно будет отказано. Совершенно очевидно, что она — не тот человек, которому можно доверить маленького ребенка.
Быстрыми шагами он пересек холл и вышел на раскаленную улицу, тут же автоматически прикрыв глаза темными очками. Пройдя насквозь через гостиничный парк, Мигель открыл дверцу своей машины, припаркованной неподалеку от входа на территорию отеля. Уже усевшись за руль и включив зажигание, он вдруг вспомнил, что не оставил никакого сообщения нерадивой претендентке — на тот случай, если она все-таки появится! Оставив ключ в зажигании, он, в сильнейшем раздражении, вылез из автомобиля и зашагал обратно к отелю.
***
—
Айрин закусила губу. Где взять силы, чтобы не сорваться? Она опаздывала на собеседование. Опаздывала почти на час, но после событий сегодняшней ночи просто невозможно было оставить Джесси одну. Вернувшись накануне вечером в гостиницу, Айрин обнаружила, что племянница исчезла. Она отсутствовала всю ночь и появилась лишь на рассвете, когда Айрин, вне себя от тревоги, уже собиралась бежать в полицию. В ответ на все расспросы Джесси поначалу лишь упрямо мотала головой, распространяя вокруг себя стойкий запах дешевого вина. Но постепенно, перемежая упреки с уговорами, Айрин все же сумела отчасти восстановить события. Пока она гуляла по музеям, девочка подружилась с молодыми ребятами из соседнего номера, французскими студентами-историками. Вчера вечером, когда ребята пошли гулять, Джесси увязалась за ними. Но в ресторанчике, куда компания зашла поужинать, к ним подсел мужчина средних лет. Из маловразумительных ответов племянницы Айрин поняла, что он назначил маленькой дурочке встречу сегодня днем. Единственное, что она могла сделать, чтобы помешать свиданию, — это взять Джесси с собой на собеседование, благо, племянница еще не смела, ослушаться тетку в открытую. Зато глубоко возмущенная Джесси не постеснялась свободно высказать все, что думала по этому поводу. Кроме того, она намеренно затянула сборы — два часа сидела в ванной, мучительно долго выбирала и примеряла туалеты, потом тщательно красилась.
— Можно подумать, что это не я, а ты идешь на собеседование, — возмутилась Айрин.
— Не нравится, не жди, — огрызнулась Джесси, наводя густо-фиолетовые тени. — Никто тебя не держит. И вообще, если ты не стесняешься в таком виде выйти на улицу, не жди того же и от меня. Я вообще не понимаю, как в твоем возрасте можно ходить почти не накрашенной.
Айрин мысленно сосчитала до десяти, понимая, что вступать в пререкания бессмысленно, — процесса это не ускорит.
Прошло еще двадцать минут.
— Вот теперь пойдем, — сварливо сказала Джесси, поднимаясь.
***
Ну, наконец-то. Кажется, приехали. Айрин расплатилась с водителем такси, игнорируя взгляды, которые он бросал на двух симпатичных рыжеволосых девчонок — сестер, наверное. Вызывающе накрашенная, в туго обтягивающих узкие бедра джинсах и коротенькой маячке, Джесси выглядела значительно старше своих пятнадцати лет. С другой стороны, Айрин, в легком летнем костюме, без видимых следов косметики на нежном полудетском лице, казалась гораздо моложе своих двадцати шести. Со стороны можно было подумать, что они почти ровесницы.
Айрин почти бегом бежала по дорожке, нервно оглядываясь на Джесси, которая демонстративно медленно, нога за ногу, плелась следом. В других обстоятельствах Айрин с удовольствием прогулялась бы по старинному парку, обошла бы вокруг гостиницы, которая раньше принадлежала какому-то испанскому гранду древних кровей, — все это подробно описывалось в путеводителе. Но сейчас ей было не до того. Она неслась вперед на всех парусах, совершенно не глядя по сторонам.
Неожиданно сзади раздался взволнованный возглас Джесси.
— Ух, ты, вот это тачка! Хоть бы разок на такой прокатиться!
Поспешно оглянувшись, Айрин увидела машину — точь-в-точь такую же, как та, серебристая, которая чуть не сбила ее вчера утром. Такую же или ту же самую? Ту самую, в которой сидел красавец-тореадор с удивительным взглядом... Она потом весь день не могла отделаться от мыслей о нем. Представляла его смуглое насмешливое лицо, глубокие черные глаза. Даже ночью, бегая по номеру в ожидании пропавшей Джесси и сходя с ума от тревоги за нее, Айрин нет-нет, да и вспоминала магнетический взгляд незнакомца, чувствуя, как по телу тут же пробегают мурашки.