Невеста признанного короля
Шрифт:
– Я…
– Прошу, не перебивай. Элен, как мужчина – я осознаю, что мог обидеть тебя, когда попросил Сану не говорить тебе о том, что я пришёл в сознание. Поверь, у меня была веская на то причина. Но, как король, я вижу, что ты можешь быть опасна – твой гнев и обиду могут использовать против меня. Я в замешательстве…
– Раз так… Я готова покинуть Имперский Двор прямо сейчас! – вспылила Элена, пронзив Иль Кана взглядом своих зелёных глаз. – Я дала клятву верности и сделаю всё, чтобы король из-за меня не пострадал.
Быстро
– А может, отбросишь церемонии, перестанешь мне «выкать» и дашь нам возможность поговорить не как король и его подданный, а как… – замялся лидер, пытаясь подобрать нужные слова.
– Как кто? Как любовники? Как друзья? – не выдержала Элена. – Пойми, всё изменилось. Я вижу перед собой не мужчину, которому отдала всю себя, а кэррейского короля. Теперь я обязана следить за всеми словами, вылетающими из моего рта, следить за всеми поступками и контролировать каждый свой жест. Всё это, – показала она рукой на Двор и дворец, – не даёт мне увидеть того Иль Кана, которого знала я. Извини, но сейчас мне лучше уйти.
Она сделала шаг в сторону, чтобы обойти лидера, но тот неожиданно взял её за руку, и, улыбнувшись, сказал:
– Кажется, я знаю, что делать. Пойдём со мной.
Элена не стала сопротивляться, позволив Иль Кану увести её за собой. Спустя десяток минут и оставив множество пройденных коридоров позади, король поднялся по извилистой лестнице, а затем, открыв последнюю дверь, пропустил возлюбленную вперёд.
От увиденного у неё перехватило дыхание, а сердце забилось так быстро, что чуть не выпрыгнуло из груди.
Они стояли на маленьком балконе самой высокой башни дворца, и перед изумлённой девушкой, ярким, светящимся ковром, раскинулся праздничный Кэррей.
Имперский Двор выглядел большим сверкающим пятном, наполненным музыкой, шумом и праздничными песнопениями, несмотря на позднее время, а луна, ярко светившая в безоблачном ночном небе, была к ним ближе, чем когда-либо.
– Нравится? – спросил замершую в восхищении Элену Иль Кан.
– Это… Неописуемо, – прошептала она.
– Все титулы и традиции остались там, на земле, а здесь есть только мы с тобой. Элен, выскажи мне всё, выплесни накопившуюся обиду, освободи свое сердце от тяжкого груза. Поверь, я желаю тебе только добра.
– Я не знаю, – произнесла Элена, глядя вдаль, – точнее, я сама себя не понимаю. Я люблю тебя больше жизни, но когда я узнала, что ты попросил Расану не пускать меня к тебе, то подумала… Дьявол, да я столько всего подумала, что тебе и не снилось! Я боялась, что больше тебе не нужна, что ты разлюбил меня.
– Скажу честно, – Иль Кан коснулся её подбородка пальцами и посмотрел Элене в глаза. – Я испугался. Некоторое время после того, как я очнулся в лечебнице, я не мог пошевелить пальцем. Лежал, как самый последний калека, и хлопал глазами. Боялся, что останусь таким навсегда и велел Сане не говорить тебе о моём пробуждении.
– Это и есть причина? – удивилась Элена.
Неужели всё настолько просто? А она надумала себе страшные вещи.
– Ты должна видеть во мне сильного мужчину, защитника, а не смотреть на меня со снисхождением, – коротко пояснил Иль Кан.
Элена задумалась. Она боялась, что может поддаться минутной слабости и простить возлюбленного, но, вскоре, из-за разницы в их нынешнем положении – снова его потерять.
– Теперь я уверена, что зря разозлилась на тебя, но что ждёт нас потом? – спросила Элена у лидера, боясь услышать ответ.
– Всё зависит от того, как быстро ты сможешь простить меня, – пожал плечами Иль Кан, и отвернулся, чтобы Элена не видела его подрагивающих в улыбке губ. – Я могу оставить тебя здесь одну. Подумай, взвесь хорошенько все «за» и «против», а когда будешь готова – сообщишь мне своё решение. Я выслушаю тебя и приму любой ответ.
Не успел её любимый сделать шаг по направлению к двери, как Элена, проклиная себя за малодушие и слабость, бросилась вслед за ним и обняла Иль Кана со спины, сцепив ладони на его талии в замок.
– Считай, что уже простила. Только не смей оставлять меня здесь одну, – проворчала она, уткнувшись носом в гладкую ткань его королевского плаща.
– Простила? Так быстро? – не сдерживая улыбки, произнёс король, осторожно поворачиваясь к ней лицом. – Или ты, всего-навсего, боишься не найти дорогу из башни в свои покои?
– Какой же ты дурак, – тихо прошептала Элена, и, притянув к себе за шею Иль Кана, запечатлела на его губах долгий поцелуй.
Не в силах выпустить друг друга из объятий, влюблённые смотрели на постепенно затухающие огни Кэррей и уже не могли расслышать стихающие голоса, доносящиеся снизу, из Имперского Двора.
– Так что же теперь с нами будет? – спросила Элена, глядя в ночное небо, которое начало уже понемногу светлеть.
– Я дам всем членам отряда высокие посты, чтобы держать вас как можно ближе к себе. Ханн заслужила занять место своего отца, Расана, как и прежде, будет главным королевским лекарем, а ты… Для начала, пока ты не выучишь основной свод этикета и правил поведения в Имперском Дворе, будешь личной помощницей короля. Так ты постоянно будешь рядом со мной и быстрее поймёшь, что к чему.
– А что насчёт главного советника и генерала?
– Главный советник Джаара погиб, уводя Императора подальше от покоев короля. Благодаря этому, нам практически удалось вывести его из Двора. Надо будет присмотреться к тем представителям высшей знати, кто был на коронации и выбрать замену из их числа. Что касается генерала… Я, правда, не знаю, кто сейчас мог бы им стать…
– Ты… Мы точно что-нибудь придумаем, а сейчас, думаю, нам надо показаться друзьям, а то они могли нас потерять. Как бы не перевернули дворец вверх дном.