Невеста снежного лорда
Шрифт:
Порадовать Огни — намного важнее. Представляю, как она обрадуется, когда Лёкс подарит ей подарок! Это же чуть ли не признание в любви!
— Я согласна. Где встречаемся и во сколько?
— В четыре буду ждать тебя у общежития.
— Договорились! — улыбнулась я, и мы разошлись в разные стороны, весьма довольные друг другом.
Письмо Петру я передала через Мари. Зашла в деканат, пожаловалась, что у меня начались «эти дни» и на индивидуальное занятие идти я не в состоянии.
— Хочешь, таблетку дам? — Мари порылась в своей косметичке. Достала
Я едва удержалась, чтобы не хлопнуть себя по лбу. Да… Не разбирается Мари в таблетках, совсем не разбирается. Но девушка так участливо протягивала таблетки и так горела желанием помочь, что прямой отказ прозвучал бы невежливо.
— Спасибо, но мне подходят только таблетки салатового цвета… — и я мученически вытерла несуществующий пот, — а от других меня тошнит. Не могли бы вы передать записку магистру Рейвсу, что я не приду сегодня?
— А завтра?
Кажется, Мари прониклась моими проблемами.
— И завтра, скорее всего, тоже. Обычно мне плохо все три дня. Мутит, живот болит, слабость во всем теле… Как думаете, может, стоит написать, чтобы он и на завтра меня освободил?
Мари подернула плечом и уткнулась в свою папку с документами.
— Пиши. А там посмотрим.
Я и написала. С чувством выполненного долга вернулась в свою комнату и совсем не ожидала, что там на моем стуле будет сидеть магистр Рейвс собственной персоной.
Меньше всего мне хотелось видеть его в своей комнате. А то, как легко он в нее перемещается, вызвало зубной скрежет. Это что же, даже тут я не могу чувствовать себя в безопасности? Какой-то проходной двор, а не комната!
Меж тем магистр взволнованно вскочил со стула, в два шага пересек разделявшее нас расстояние и чуть ли не подхватил меня в объятия.
Вспомнив утренний поцелуй, я испуганно дернулась к двери.
Он всё понял и убрал руки. Плетьми они повисли вдоль его туловища, а мне достался убитый взгляд.
Ну-ну. Только жалеть я его не собираюсь!
— Тебе плохо? Сильно болит? — напряженно спросил Петр, а я чуть не взвыла от досады. Что за беспардонность? Как ему в голову пришло спрашивать такое? Или он собирается выведать у меня все подробности?!
Видимо, на моем лице отразилась настоящая мука, потому что Петр нахмурился и отрывисто спросил:
— Вызвать лекаря? Купить лекарство? Алиса не молчи. Я помогу. О деньгах не думай… Тебе что-то нужно?!!
Я прикрыла глаза и покачнулась. Хоть бы получилось! Всего-то и нужно притвориться больной. Что я, не смогу?.. Эх, никогда не играла в школьной самодеятельности и соответствующего опыта по отлыниваю от занятий у меня не было, но я постаралась участить дыхание и побледнеть «от внутренних переживаний». Получилось или нет, было не видно, но Петр взволнованно произнес:
— Тебе что-нибудь принести? Воды или чая?
— Спасибо, магистр, — голосом умирающего ответила я. Медленно обошла по дуге. Скинула ботинки
— Может, тебя от завтрашних занятий освободить?
— Нет, не надо. Теорию послушать я смогу. Полежу вот вечерочек, оклемаюсь…
— Ясно, — произнес Петр и огляделся. — Я сейчас вернусь!
Когда он испарился, я чуть ли покрывало не сжевала от злости.
Да что ему от меня надо?!! Вот приставучий тип. Почему бы ему не прочитать записку и не отстать от меня? И вообще, почему он прицепился именно ко мне? Других девушек в академии нет?
«Как только увидел тебя там, в баре, сразу понял, какое сокровище нашел. И это сокровище ни за что на свете я не собираюсь упускать. Выходи за меня!» — пронесся в голове утренний разговор, и я взвыла.
Он что, серьезно?!
Появился магистр минут через пять с огромным подносом и букетом роз.
— Чтобы тебе не было грустно, — сказал Петр и протянул мне всё это богатство.
Поднос с пирожными — там штук десять, самой разной формы: и эклеры, и корзиночки, и что-то замысловатое в виде башенки… и букет роз. Штук пятнадцать, насколько я успела посчитать.
— Спасибо! — прокряхтела я, вставая. А магистра, наконец-то, осенило: — Тебе же неудобно вставать. Лежи! И вазы у тебя, наверное, нет… Не волнуйся! Сейчас принесу.
Поднос он поставил на стол и исчез.
«За что мне это?! Почему бы просто не оставить меня в покое?!!».
В этот момент очень своевременно вернулась Огни. Подруга выглядела уставшей и одновременно злой. Она швырнула плащ с сумкой на стол и заявила:
— Боги, как я не хочу идти на эту подработку! — она хотела подойти ко мне поближе, и прямо перед ней материализовался Петр. — Что за черт?! — выругалась она и едва успела отпрыгнуть, иначе бы наступила на его штанину. — То есть добрый вечер, магистр.
— Привет! — бросил Петр и улыбнулся мне: — Из свердопольского хрусталя. Красивая, правда?
Я машинально кивнула. Смотрела, как он поставил рядом с моей кроватью огромную хрустальную вазу и поправил бутоны.
Ну, в принципе, ваза и вправду красивая. Большая такая, напольная…
Только зачем мне ваза, размером доходящая до крышки стола?
— Отдыхай, Алиса! — ласково улыбнулся магистр и исчез.
Я перевела взгляд на вытаращившуюся подругу и кивнула:
— Он сбрендил.
— Нет, ты погоди. Он что, решил за тобой ухаживать? Открыто?!
Подруга подошла и взглянула на пирожные:
— Из кондитерской «Олеандр». Там дорого!.. Вкусно, конечно. Я только однажды попробовала, когда ездила с бабушкой в город в тринадцать лет. Это был мой день рождения, и бабуля расщедрилась…
— Ах, Огни! Это еще что! — от стыда я зарылась лицом в подушку. — Он сегодня мне предложение делал!
— Не может быть! Так быстро?!
— Ага!
Вот не хотела я рассказывать Огни о том, что случилось во время подработки. А пришлось. Не упуская ничего из произошедшего, я в деталях описала и поведение Петра, и свои чувства.