Невеста старшего брата
Шрифт:
Почему стою на коленях и делаю минет по первому требованию. Так нужно. Я беру всего секунду, а потом распахиваю глаза и призывно смотрю на него.
Вижу, как он закатывает глаза от наслаждения и закидывает голову, а мне хочется провалиться сквозь землю.
И главное, я не понимаю, что с ним случилось. Я не хочу думать, что он что-то узнал, и теперь просто пользуется случаем. Убеждаю себя, что он просто возбудился.
Когда все заканчивается я иду переодеваться.
Платье грязное, и мне приходится искать то, что
Я не надевала его два года. С тех пор, как…
Нет, Яна. Не вспоминать!
Я даю себе установку, достаю платье, снимаю с него чехол.
Стягиваю с себя белье и натягиваю платье на голое тело. Оно носится только так, потому что вырез уходит вниз поясницы и трусики с лифчиком здесь неуместны.
Я осматриваю себя в зеркале и провожу параллель с тем самым вечером. С тем, когда я в первый и последний раз надела это платье. Со временем, когда познакомилась с Максимом и…
— Ты скоро? Мы опаздываем на добрый час, — Вадим заглядывает в комнату, и я киваю.
— Макияж и все.
— Хорошо, я жду.
Он уходит, а я подхожу к зеркалу и поправляю макияж. Стираю следы помады вокруг губ, наношу тоналку и пудру. Подтягиваю стрелки на глазах и добавляю румян, чтобы скрыть бледность.
Последним штрихом снова крашу губы. Окидываю себя в зеркале и удовлетворенно улыбаюсь. Толкаю дверь и сообщаю Вадиму, что я готова.
Мы выходим на улицу и садимся в машину, направляясь к ресторану.
Я отворачиваюсь к окну и смотрю на мелькающие вывески. Краем глаза замечаю, как Вадим дает указание остановиться и напрягаюсь. Что еще? Что снова не так?
— Яна, — он зовет, едва водитель останавливается и выходит. Я поворачиваюсь к нему с милой улыбкой, а он тут же говорит: — Сними ее.
— Что? — смотрю ему в глаза и не понимаю, что снять.
— Улыбку сними, — он поясняет, а я внутренне сжимаюсь и пытаюсь понять, что не так.
Где конкретно я проглядела и что сделала не так.
Где проявила настоящую эмоцию.
— Я не понимаю, — а еще не знаю, как себя вести. Я смотрю на него мрачно и непонимающе. Больше не улыбаюсь, но и не показываю несусветную тоску. Но это до тех пор пока он не говорит:
— Сколько тебе нужно? — его голос звучит уверенно.
Он точно знает о чем спрашивать, а я совершенно точно не знаю, что говорить. Я даже не предполагала, что он о таком спросит.
И я начинаю строить догадки, рассчитывать вероятность того, что он все узнал.
Нанял детектива.
Проследил мои траты.
Я не знаю.
— Вадим, — я хочу как-то узнать, что ему известно, но он перебивает.
— Сколько тебе нужно денег и на что? Купить квартиру? Сделать сиськи? Ты едва не шарахаешься от меня, — он поясняет, а я разве что не выдыхаю.
— На квартиру для матери, — говорю спокойно и уверенно.
Я не вижу смысла скрывать. Если он
— Я давно понял, а сегодня ты только лишний раз это доказала, — спокойно прокомментировал он. — Два ляма хватит? — я киваю и хочу что-то сказать.
— Я дам эти деньги. Брак продлится год. И этот год ты будешь мне покорной во всем. Я не даю времени подумать. О свадьбе уже сказали. Все приглашены на помолвку. Мы составим договор, ты его подпишешь.
Он открыл дверь и крикнул водителю. Машина тронулась, а я поняла, что у меня нет выхода.
И мне не нужно время, чтобы подумать.
Ради Машеньки я даже ошейник надену и дам ему поводок.
=Зеркальное отражение
Максим
Подъезжаю к ресторану как раз вовремя. Многие уже собрались и вокруг царит атмосфера праздника. Мама не любит пафоса, поэтому когда я замечаю ледяные скульптуры по обе стороны от входа, понимаю, что оформлением занимался отец.
Точнее, какая-то супер популярная компания, взявшая за работу столько, сколько мама в жизни бы не отдала.
Я всегда удивлялся тому, как они уживаются.
Отец редко экономил, а чаще и вовсе переплачивал, за что регулярно получал от матери.
Она же была бережной, экономной и наверняка после праздника папа получит нагоняй, будет извиняться, носить дорогие цветы и снова получать за транжирство с упреками в том, что он так ничего и не понял.
Вошел в зал, огляделся по сторонам, замечая знакомые лица. Я не был в городе долгих пять лет и думал, что по возвращении все воспоминания вернутся снова.
Я ошибся.
Сейчас мне сложно вспомнить не то, что наши отношения, но даже внешность Ольги.
Осознаю, что все прошло и вместо дикой ярости, злости и желания разложить брата по частям осталось только сожаление и горечь.
Оля явно не стоила того, чтобы не видеть мать и перестать общаться с братом на долгие пять лет. Она вообще ничего не стоила.
Дешевка, желающая получше устроиться в жизни и неважно каким способом.
— Максим, — слышу голос матери и тут же оборачиваюсь.
Обнимаю ее и утыкаюсь носом в волосы, притягивая еще ближе. Я так соскучился.
— Мама, — шепчу тихо, понимая, каким дураком был. — Прости меня, — я все еще не выпускаю ее из объятий, но мама отстраняется, хватает худенькими ладошками мое лицо и говорит:
— Ты вернулся, — она ослепительно улыбается и целует меня в щеку, обнимая еще раз.
— Да.
— Я так соскучилась.
Улавливаю в ее голосе нотки грусти, но мама будто отгоняет их и выдает уже веселее:
— Папа снова устроил этот пафос. Ты видел те ужасные скульптуры возле входа? Мне так стыдно, — она растягивает слова и закатывает глаза, показывая всю степень возмущения.