Невеста сына
Шрифт:
– Будете препятствовать?!
И тут Маша, словно очнувшись, медленно выдохнула и сказала:
– Нет, конечно. Ты получишь Торопова, раз уж вы все равно спите вместе, - и добавила, глядя ей прямо в глаза: - А вот деньги его - нет.
Злой взгляд сделался у девушки, она поджала губы:
– Фу, какая вы жестокая. Настоящее чудовище.
Маше стало откровенно смешно.
Ну да, конечно, она чудовище. Не хочет
– Вы бессердечная. Как можно с таким цинизмом говорить о муже? О человеке, который прожил с вами двадцать пять лет?
– миловидная девушка осуждающе прищурила светлосерые с зеленью глаза.
– Для вас он всего лишь кошелек! Конечно. Вы же никогда не любили Павла, только его деньги!
А Маша все смеялась и смеялась и не могла остановиться. И этим, кажется, нервировала несостоявшуюся невестку, а ныне соперницу, еще больше. Хотя, какие они соперницы? После того, что здесь всплыло, ей биться уже не за что. Биться она будет за другое.
– Вы никогда не знали его настоящего, потому что он вам не был нужен!
– не выдержала Наташа, повысила голос.
– Он становится собой только со мной!
– Это точно, - проговорила Маша, перестав смеяться.
Потом сложила руки над столом и перевела на девушку взгляд.
– Что ж мы все обо мне, Наташенька? Давайте теперь немного о вас.
Та замолчала, с недоверием глядя на нее.
Хотелось сказать: «Ну извини, девочка, что не оправдываю твоих ожиданий. Ничего личного, деловой подход». Но вслух она сказала другое:
– Думаю, вы уже прикидывали с Павлом Всеволодовичем, как будете жить дальше? Так ведь, Наташенька?
– Ну...
– она поджала губы.
– Это же очевидно, что вам надо будет где-то и на что-то жить. Как ты понимаешь, дальнейшее наше совместное проживание с Павлом, как и твое с Колей, неприемлемы. Каковы дальнейшие планы?
Недоверчивый взгляд достался Маше, потом несостоявшаяся невестка оглянулась на дверной проем, в котором некоторое время назад скрылся Павел, и поерзала на стуле.
– Павел Всеволодович ведь уже озвучил. Развод.
Тут Маша была согласна полностью. Двадцать пять лет брака, семья, мужчина, который был дорог - все полетело к черту зараз. Внутри все противно тряслось, но Маша прекрасно держалась. Не будет истерики, не будет слез. Сил у нее хватит на все.
– Да, конечно, - она отодвинула в сторону мешавшую чашку и сцепила пальцы в замок.
– Но ты же должна понимать, что будет раздел имущества. Суды. Все это, возможно, затянется на годы.
– Да, мы думали об этом. Квартира - тут без
– И у вас с Павлом Всеволодовичем взрослые дети. А взрослые дети при разводе не могут претендовать на долю совместно нажитого имущества.
Квартира? Маша невольно улыбнулась. И дети.
Это она сейчас говорит о их с Пашей детях. И конкретно о Коле, в квартире которого до последнего дня жила.
«Ну и лох ты, сыночек...» - мелькнула мысль. Потом подумала - сама хороша. И содрогнулась. Единственное, что сейчас давало Маше не согнуться, а держать хребет ровно, это то, что у них с мужем секса не было уже достаточно давно. Конечно, у него же были «деловые встречи и командировки»!
Только это, а то бы ее сейчас просто выворачивало. Правда, поднимали голову и другие мысли, но она их сейчас отсекла.
А девушка между тем продолжала:
– Но если есть маленькие дети, то при разделе стороне, оставшейся с ребенком, положена большая доля в совместно нажитом имуществе.
Ах, какой вопрос поднимался!
– Постой, постой, - перебила ее Маша.
– Ты беременна?
Наташа осеклась и совсем по-девичьи наивно захлопала глазами.
– Так да или нет?
Потому что эта милая девушка спала и с ее сыном. Анализ ДНК тут ничего не даст, потому что он в любом случае покажет родство. Но! Маша готова была выделить долю ребенку сына, своему внуку. А ребенку этой куколки от Паши - нет. И пусть ее кто угодно осудит.
– Нет, - наконец проговорила Наташа, у нее вырвался непроизвольный жест.
– Но я надеюсь, он у нас будет.
Маша кивнула, глядя на свои скрещенные пальцы.
– Очень хорошо.
Потом вскинула на нее взгляд.
– А теперь послушай меня, Наташа. Хочу, чтобы ты знала. Рассчитывать ты можешь только на Пашину зарплату. Остальное - извини, придется выкусить.
Девушка пятнами пошла.
– Но есть же адвокаты! Мы этого так не оставим.
– Конечно, не оставим, - Маша нехорошо усмехнулась.
– Вещи свои из квартиры моего сына сегодня же вынеси. И не вздумай лезть к нему в постель, поняла?
– Что? Да как вы...
Девушка сморщилась, припухлые как у ребенка розовые губы задрожали, а глаза налились крупными слезами. Она заплакала. Заплакала и стала звать:
– Паша, Паша!
Торопов появился сразу, прямо как под дверью подслушивал. Взглянул на Машу укоризненно и стал успокаивать свою молодую любовницу: