Невеста взаймы

Стрельцова Виктория

– Оно и верно, – протянула девушка, накручивая тугой локон на палец. – Моим князь будет, – хищно улыбнулась она. Словно кошка, увидевшая мышь пугливую.

Я отвернулась, не желая в спектакле этом участвовать. Не моя судьба это и жизнь не моя. Из княжны я в куклу тряпичную превратилась, управляют которой теперь дикари из княжества Пепельных туманов. Нет у меня ни воли, ни права голоса. Мнение мое никого не волнует больше. Печали мои и невзгоды лишь души греть их будут, а не к состраданию взывать.

Долго наедине с Верой мне в комнате

быть не пришлось. Не прошло и четверти часа, как дверь вновь распахнулась. Еще одна девица пожаловала. В отличие от первой, платье на ней было куда скромнее, из легкой белой ткани, перехваченное на талии синим поясом. Черные, словно смоль волосы, были заплетены в тугую косу, в голубых глазах страх неподдельный и беспокойство читались.

– Говорю же – моим князь будет, – подмигнула Вера мне, наградив невысокую незнакомку взглядом, полным презрения. – Как зовут тебя? – обратилась она уже к девушке.

– Анисья, – представилась та, чуть склонив голову. Не иначе, как кому-то раньше прислуживала.

Странно это все. Чем обусловлен выбор князя Томаша? Я для него лишь посмешище. Вера хороша собой и кровь в ней горячая по венам течет. Но что здесь делает Анисья? Не из богатой семьи она и красотой не блещет. Не понимаю…

– Меня Вера зовут, а это, – небрежный взмах руки в мою сторону, – Сияна.

Я отвернулась к окну, за которым бурлила жизнь, места в которой мне отныне не было. Мне не хотелось ни новых знакомств, ни сражений за холодное сердце князя Пепельных туманов. Все казалось чуждым и неправильным.

Вскоре в комнату вошли еще две девушки. Как оказалось, это были сестры. Тана и Цана. У каждой девушки мелодичный голос и огненно-рыжие волосы, которые, в сочетании с загорелой кожей, покрытой веснушками, делали их похожими на отлитые из бронзы статуи. Хладные и высокомерные, взирающие сверху вниз. Молчаливые и надменные, словно победа в отборе была уже у них в руках. Как две капли воды похожие. Вот только у Таны ямочки на щечках более ярко выражены, да и в целом черты лица мягче чем у сестры, если присмотреться.

Кажется, при виде их даже Вера приуныла и не стала опускать колкую фразу о том, что князь ее выберет. Не глупа значит. Хитра и осторожна, хоть и кажется легкомысленной.

Анисья, подобрав под себя ноги, на кровать залезла, да с опаской на соперниц поглядывала. Словно и не по своей воле в княжеский замок приехала. Неужели и ее Томаш заставил? Быть может, как и меня силой приволок?

Вот только если за счет меня князь самоутвердиться хотел, то для каких целей ему пугливая Анисья я и представить не могла. Но в одном была уверена точно: не случайно она тут оказалась, как и я.

Глава 4

Сияна

Ночь не принесла мне избавления от мук моих, лишь усилила их. Я металась на кровати, находясь во власти страшных кошмаров. Вновь переживала утрату родителей, снова слезами солеными омывала их тела под крики варваров, которые готовились отмечать победу

свою нечестную и незаслуженную.

– Вставай! – Кто-то резким движением вырвал из-под головы подушку и сбросил ее на пол. – Здесь до обеда спать не принято!

Я с трудом подняла свинцовые веки. Кажется, сон меня лишь больше измотал. Усталость тяжелым грузом приковала мое тело к постели.

– Ну же, – не унималась Вера, нависая надо мной. – Поднимайся!

– Довольно церемониться с ней! – Одна из рыжеволосых сестер обогнула Веру и плеснула мне в лицо стакан ледяной воды.

Я вскрикнула. От холода дыхание перехватило. Кажется, на мгновение я даже дышать разучилась. Мокрые светлые пряди тут же прилипли к щекам, а ворот тонкой сорочки потемнел от влаги.

Вера равнодушно повела плечом и молча отошла в сторону.

Мне пришлось встать с кровати. Взгляды девушек все это время неустанно наблюдали за мной. Не было в них сочувствия, лишь желание уничтожить соперницу. Растоптать, словно цветок неприметный, взошедший в гордом одиночестве вдали от душистой клумбы.

Я смерила взором, полным презрения, обидчицу свою. Не будь я княжной, вцепилась бы в ее горло своими пальцами, да не отпускала бы до тех пор, пока последний истошный вздох не сорвался бы с губ ее алых. Но нет. Не могу. Не так меня отец да мать воспитывали. Иному учили. Не могу опорочить их дурным поведением.

– Надеюсь, князь Томаш с тобой сегодня вечером распрощается, – процедила рыжая девушка, расчесывая густые волосы гребнем деревянным. – Не пара ты ему.

Мне и возразить нечего. Не гонюсь я за жестоким зверем, не желаю приручить его. В душе моей ненависть плещется и отвращение. Для меня он враг заклятый, а не потенциальный жених.

Усмирив гнев свой, отвернулась так ничего не ответив. Сбросила белую сорочку, да вновь надела скромное платье, в котором в замок вчера прибыла. Остальные девушки же прихорашивались, поочередно в зеркало заглядывали. Тошно было от того, как каждая стремилась выглядеть лучше соперниц. Словно тело и лицо их – товар на ярмарке, за который торговец цену набить пытается. Мне же даже волосы расчесать нечем было. Ничего при мне не было. А просить у соседок не смела. Гордость не позволяла. Благо хоть сорочку казенную на кровати вечером обнаружила, а иначе в платье спать отправилась бы.

– Возьми, – тихо прошептала Анисья, протягивая мне свой гребень. Простой и дешевый, без узоров замысловатых. – Волосы у тебя красивые, – улыбнулась она, с опаской оглядываясь на соперниц. Но тем до нас уже и дело никакого не было. Каждая была собой увлечена.

– Спасибо, – ответила я, нехотя принимая из рук девушки гребень. Неправильно это. Не должна я прихорашиваться для князя. Не заслуживает он этого.

– Говорят, князь красив, – произнесла Анисья, пытаясь скрыть смущение. Но щеки ее все равно порозовели. Казалось, хвалить князя ей не по душе было. Она обернулась к окну, словно боялась быть уличенной в этом.