Невеста

Вудворт Франциска

— И вы, и он являетесь не только оборотнями, но и возглавляете свой народ, — как ребёнку разжевала ему.

— Что ж, оставим. Я хотел сказать, что меня убедили ваши аргументы, и я оставляю выбранных вами слуг.

— Благодарю, — вежливо ответила я. Нам обоим можно было давать медаль за сдержанность. Мы несколько минут общались друг с другом и ещё не нагрубили. — А что насчёт занятий верховой ездой?

— Объясните, зачем вам это?

— Странный вопрос. Насколько я понимаю, в этом мире лошадь является средством передвижения и практически все

обладают этим навыком. Можно выбираться на верховые прогулки. Вы же покажете окрестности? Или кто-нибудь из ваших подчинённых может сделать это, — добавила я, заметив удивлённый взгляд Владыки. Ну да, не барское это дело экскурсии проводить.

— Хорошо, я отдам распоряжения насчёт этого.

— Благодарю, Люциан.

— Рад угодить, Ольга.

У меня от вежливой улыбки начало сводить скулы. Хорошо хоть на этом наш разговор посчитал исчерпанным, и предложил отправиться на прогулку. Но перед тем как открыть дверь, он помедлил и обернулся.

— Я услышал ваши слова насчёт семьи и ценю их. Подумав над ними, хочу предложить: давайте оставим обращение «Сын» до того времени, как мы поженимся с вашей дочерью. Вы тогда уже будете… не так молоды, и это не будет звучать как насмешка.

Ну, надо же, он даже сдержал себя и не нагрубил. «Не так молоды» — очень корректный намёк на то, что к тому времени я стану чуть ли не старухой. Молодца! Так и хочется дать конфетку.

— Согласна, — кратко ответила я, и он открыл наконец дверь, выпуская меня.

На этот раз в комнате присутствовала и Лота, которая смотрела на нас встревоженными глазами. Владыка оказался на высоте и сообщил им, что он одобряет их назначение и верит, что они будут служить верой и правдой, заботясь о девочке. После чего мы все вместе пошли гулять.

Чудеса продолжались и дальше. Перед тем как отвести нас на конюшню, мы погуляли по парку. Нам показали пруд с золотыми рыбками и терпеливо ждали, пока дочь налюбуется ними. Затем не спеша пошли на конюшню, где дочери разрешили покормить новорождённого жеребёнка, а мне продемонстрировали изобилие лошадей и рассказали преимущества одной породы перед другими.

Спокойную прогулку, в течение которой мы были преувеличенно вежливы друг с другом, нарушил лишь один эпизод. Когда мы шли обратно, дочь простодушно спросила: «Мама, а папа к нам приедет?».

— Папа?! — тут же встрепенулся Владыка. — Извините, я упустил этот момент. Вы замужем?

— Катя, смотри какие розы, — показала я на кусты цветов ребёнку. — Узнай, они пахнут? — отослала её и лишь после этого ответила: — Нет. Мы с мужем… в разводе, — нехотя призналась я.

Очень не хотелось поднимать эту тему. Подозреваю, что тут разводы не приняты. Да и обсуждать данную тему с посторонним человеком крайне неприятно.

— Почему? Он не отец Кэтрин?

«Да что б тебя!», — от возмущения я прожгла его взглядом.

— Как вы могли только подумать такое?! — задохнулась я от злости. Нормально? Это первое, что пришло ему в голову? Вот же сволочь! — Конечно же, отец!

— Тогда почему он бросил вас?

Меня

резанули эти слова. Он даже и на секунду не предположил, что его могла бросить я.

— Потому что полюбил другую женщину, и я не стала его удерживать, — постаралась овладеть собой и как можно безразличнее произнести я.

— Но у вас же ребёнок?! — казалось, Владыка испытывает искреннее недоумение.

Ну и что? Моего бывшего это не смутило, когда он заводил любовницу.

— Он часто видится с дочерью.

— Она осталась с вами?

— Да. Вас ещё что-то интересует? — ершисто спросила я, так как данная тема была мне неприятна.

Владыка смерил меня взглядом и с любопытством спросил:

— Сколько лет вы были в браке?

«Хочет узнать, сколько тот выдержал меня?», — язвительно прокомментировала про себя вопрос.

— Восемь лет.

— А как давно расторгли брак?

— Шесть месяцев назад.

Неприятный разговор прервала дочь, которая весело сообщила, что розы пахнут и протянула мне сорванный цветок, чтобы и я понюхала.

— Катя, зачем?! — пожурила я.

— Не страшно. Поставите у себя в комнате, — предложил Владыка.

— Да у меня ещё со вчерашнего ваш букет стоит, — напомнила я. Вспомнив о том, что тот как бы предназначался дочери, предложила ей: — Давай меняться? Я тебе отдам в комнату букет роз, а себе поставлю эту?

Та не имела ничего против, и мы пошли дальше. По пути она ещё раз спросила про папу, и пришлось ответить ей, что вряд ли он приедет, так как у него много дел. Это был настолько обычный ответ, что дочь как должное восприняла его и не стала настаивать.

Данная прогулка с Владыкой оказалась недолгой мирной передышкой в нашем противостоянии. Вечером же разразился скандал. Начнём с того, что шла я на ужин немного не в духе. Меня слишком сильно затянули корсетом, чтобы я влезла в вечернее платье. Грудь чуть ли не вываливалась из выреза и меня это злило, так как я не привыкла к настолько откровенным фасоном и ругала себя последними словами, что позволила уговорить на него. Ведь как чувствовала, что не комфортно будет, и сомневалась, но на меня насели: «Так принято, все ходят…». Вот и приходится сейчас расплачиваться.

Леди Паттерсон, что шла со мной, завела странный разговор насчёт того, что я правильно себя веду и так держать. Когда я спросила её о чём она, то та только послала мне заговорщицкий взгляд и улыбнулась. Не люблю, когда я не понимаю ситуацию. Ведь она ярый поборник правил, а я можно сказать её подвела, не став делать днём реверансы перед Владыкой, и меня теперь за это хвалят?! Так как вообще себя надо вести?

Не то, чтобы я нуждалась в её одобрении. Себя за обедом я вела исходя из обстоятельств, но это сбивало с толку. Все эти мелочи накапливались в глухое раздражение. Я вообще дала себе обещание, что завтра же вызываю портных, и пусть делают что угодно: распускают платья, перешивают их, но корсет я больше не надену. Это же какое-то доисторическое средство изощрённой пытки!