Невезуха на все сто
Шрифт:
Короче, самое время пришло испытывать райское наслаждение, да только, чувствую, не получается у меня — и все тут. Мало этого, взялась меня тоска глодать, и гложет, и гложет… И не простая тоска, а самая настоящая ностальгия. От нее-то я в эпистолярный жанр и ударилась. Стала слать на родину пространные письма.
Сначала-то я большей частью бомбардировала корреспонденцией родимый Котов, а в конце концов, вы не поверите, дело дошло даже до бывшего мужа Генки, соседки Раисы и дворничихи
Месяца через два такой-то жизни нас с Ингой практически одномоментно одолела охота к перемене мест. Жаль только, тянуло нас в разные стороны. Меня — в Испанию, к тамошним мачо; Ингу — на остров Бали, за экзотикой. Поскольку к консенсусу мы так и не пришли, каждая из нас самостоятельно отправилась навстречу своей мечте.
Уж не знаю, каково было Инге на острове Бали, а я недолго услаждала слух полнозвучной испанской речью. Пока не попала на корриду. Я-то ждала, что жгучий взгляд первого же тореро с красным полотнищем в руках избавит меня от томительной меланхолии, однако ничего подобного не случилось. Нет, они ничего, эти испанские мачо, только не совсем такие, какими я их представляла заочно. А что самое обидное, знаете? А то, что не одному из них мне не хотелось сказать заветное «абрасса мэ».
А на французской вилле меня ждал сюрприз. С острова Бали Инга вернулась не одна, а со златокудрым красавцем Томми. Томми ни бельмеса не понимал по-русски и целыми днями либо плескался в бассейне, либо расхаживал по вилле, завернувшись в махровую простыню. А еще исподтишка следил за мной взглядом злобного пса: и укусил бы, да намордник мешает. Что до Инги, то она была так поглощена своим новым счастьем, что ничего не замечала. Любвеобильная наша.
Как ни странно, я не только не огорчилась, а даже, напротив, почувствовала облегчение. Спокойно собрала тряпки из парижских бутиков и отбыла на историческую родину, напоследок по-дружески посоветовав Инге не упоминать Томми в своем завещании.
Историческая родина встретила нас с Петькой слякотной весенней распутицей. По московским улицам, сметая все на своем пути, неслись мутные потоки, в то время как на обочинах все еще дожидались своего часа утрамбованные и засыпанные мусором сугробы. Первая же проезжающая мимо иномарка, благополучно перекочевавшая на российские просторы с парижской свалки, обдала
Кое-как распаковав самое необходимое, я сбегала в гастроном за батоном и «Докторской» колбасой. Нарубала бутербродов, накормила ими Петьку и разрешила ему смотреть мультики сколько влезет, а сама стала спешно собираться. Надела лучшие парижские тряпки, намазалась дорогушей французской косметикой и, превозмогая неодолимую русскую застенчивость, направилась… Нет, вы лучше сами догадайтесь куда! Слабо, да? Ну хорошо, так и быть, приоткрою завесу секретности. В последний раз! А то уже надоело, прямо как маленькие, все им расскажи да все разобъясни.
В общем, я держала путь в то самое отделение милиции, в котором не так давно и закончились мои злоключения. Прихлебывающий чаек дежурный отослал меня в какой-то кабинет, но того, кто был мне нужен, там не оказалось. Пришлось открывать все двери подряд до тех пор, пока за одной из них не обнаружился Он. Он стоял спиной ко мне и что-то живо рассказывал, непринужденно жестикулируя. Видимо, что-то очень смешное, потому что остальные смеялись. Кажется, их там было трое или четверо, но, впрочем, неважно.
Когда я замерла в дверях, смех прекратился, все выжидающе уставились на меня, включая и Его. Поскольку Он меня не узнал, то сухо спросил:
— Вы к кому?
Я сглотнула застрявший в горле комок и просипела:
— К мистеру Тореро…
— А-а… — пробормотал Он растерянно и покосился на сослуживцев. — Что-то я… Ах, вы же та самая… Таня, Таня… — Он щелкнул пальцами.
— Чижова, — подсказала я и потупилась, — Ну извините, не узнал, вы какая-то другая. Как будто вчера из Парижа.
— Сегодня, — поправила я. — Сегодня из Парижа.
— Серьезно? — не поверил Он. — Ну и как Париж?
— Да так себе, — пожала я плечами, — Париж как Париж. В метро не войдешь без противогаза, а Елисейские Поля засыпаны песком.
— Да что вы говорите! — поразился мистер Тореро и посмотрел на наручные часы. — Эх, хотел бы я с вами поболтать о Париже, да некогда.
— Вы на задание? — Я сразу упала духом и показалась себе ужасно нелепой в своих парижских нарядах.
— Да… То есть не прямо сейчас. Сначала я хотел перекусить на скорую руку Тут, знаете ли, у нас поблизости есть отличная пельменная… Я бы и вас пригласил, боюсь только, что…
Я поняла, что должна во что бы то ни стало поймать его на слове, иначе другого случая мне может и не представиться, а потому выпалила, ни секунды не раздумывая:
— Вы не поверите, но пельмени — это именно то, чего мне больше всего не хватало в Париже.