Невидимая газель
Шрифт:
Хайдар ответил: "Ваше Величество! Я видел сон".
"Пусть жизнь твоя длится вечно!
– сказал Король.
– Какой сон ?"
"Сон заключался в том, - ответил Хайдар, - что я 6уду призван решить проблему: какой брусок из какой части дерева изготовлен, и решу ее тем способом, который Вы только что видели.
ВЕРОВАНИЕ
Как-то к одному суфию прибыла группа посетителей. Они преодолели огромное расстояние, чтобы быть в его присутствии. Их вера в его совершенство и непогрешимость дала им силы
Войдя, они упали к его ногам, умоляя, чтобы он позволил им посвятить свои жизни служению ему.
"Верите ли вы в меня и во всё то, что бы я ни сказал?" спросил суфий.
"Во всё и безоговорочно!" - подтвердили они.
"Прекрасно, - сказал суфий, - сейчас я проверю глубину вашей веры".
"Проверьте нас, Мастер!" - воскликнули его поклонники.
"Что ж, выслушайте следующее утверждение: меня здесь нет вообще. Можете вы безоговорочно поверить в это?"
Претенденты в ученики заколебались и затем, один за другим, признались, что не в состоянии поверить в то, что его здесь нет.
Суфий сказал:
"Несмотря на то, что вами движут и вас поддерживают чувства, на самом деле, вы - люди слов. Ваши чувства не могут подкрепить ваши слова. Вы говорите, что поверите чему угодно, но это слова. Когда же вас попросили поверить в нечто, вы не смогли, что показывает отсутствие глубины чувств.
Вы ошибаетесь даже относительно собственных заявлений".
ГОЛОВА ВЕРБЛЮДА
Однажды Аджиб-вор нашел в мусорной яме голову верблюда, Он принес ее домой, завернул в кусок шелка и отправился с ней на базар.
Торговцы шелком осматривали объемный сверток, но предлагали ему слишком низкую цену: кусок шелка, в который была завернута верблюжья голова, и то стоил дороже.
"По рукам, - сказал, наконец, Аджиб одному из этих мошенников, - я принимаю твою цену, она мне подходит".
"Наверное, он глуп", - подумал торговец. Вслух же он сказал: "А нет ли чего-нибудь внутри свертка, под шелком?"
Аджиб ответил: "Верблюжья голова!" Торговец подумал: "Он начинает гневаться. Лучше-ка заплачу ему побыстрее, а то он продаст этот увесистый сверток кому-нибудь другому".
Итак, он заплатил Аджибу.
Несколько дней спустя он увидел Аджиба на улице и сразу же потащил его в скорый суд, обвиняя в обмане:
"Когда тебя спросили, есть ли что-нибудь под шелком, почему ты сказал 'нет'?" - спросил торговец".
"Возможно, ты услышал, что я сказал 'нет', но на самом деле я сказал 'верблюжья голова'!
– ответил Аджиб.
– Я полагаю, что ты слушал меня сквозь твою жадность, а не ушами".
Иск был отклонен.
КОНЬ-ХАН, СЫН ХАНА
Жил некогда великий хан, и было у него три прекрасные дочери. Первую звали
Однажды хан обратился к своим дочерям:
"Послушайте, дочери. Настало время выходить вам замуж. Первая выйдет замуж за придворного поэта, который, к тому же, великий воин, вторая - за моего знаменосца, отважного бойца. Что же касается третьей... ладно, я вернусь к этому вопросу позже".
Когда подошло время, две старших дочери были выданы замуж, и празднества по случаю свадьбы длились два раза по сорок дней и сорок ночей. Там было все: и изысканные блюда - халва, щербеты и другие сладости, и разнообразные фейерверки, представления и увеселения, всевозможные подарки и вообще все, что подобает такому случаю.
После празднеств хан сказал своим ближайшим слугам: "Я устал от всех этих пустячных забав. Думаю, что мне надо поехать поохотиться". И они, в сопровождении большой свиты, отправились на охоту, и к вечеру добрались до разрушенной крепости, стоявшей на вершине холма. "Здесь мы сделаем привал на ночь", - сказал хан.
Лишь только он прилег отдохнуть, как безобразный дэв, огромный как башня, вырос перед ним прямо из-под земли.
"Мир тебе!" - прошептал хан.
"Твое счастье, что ты поприветствовал меня. В противном случае я съел бы тебя живьем!" - проревел дэв.
"Что я могу для тебя сделать?" - спросил хан.
"Увы, сейчас никто ничем не может мне помочь, - сказал дэв, - потому что я заключен в глубокий колодец, находящийся как раз под тем местом, где ты лег спать, и выходить из него мне позволено только ночью, когда все спят, и нет никого бодрствующего, на кого бы я мог напасть".
"Я рад этому, - сказал хан, - но кто тот человек, который обладает властью ограждать людей от их врагов таким изумительным способом, ведь Сулеймана, сына Дауда, (мир ему!) нет больше на земле?"
"Помнишь кроткого дервиша, который окликнул и поприветствовал тебя на празднестве по случаю замужества твоих дочерей?
– спросил дэв.
– Так вот, это был он".
"Тот дервиш?
– воскликнул хан, - но мне он ничего не сделал, хотя я ни в чем не последовал его указаниям".
"У тебя будет еще один шанс", - сказал дэв, - потому что он всегда обращается дважды. Он дважды приказывал мне отказаться от моих отвратительных методов, но я не поверил, что он обладает какими-то силами".
Сказав это, дэв глубоко вздохнул. "Теперь я опять должен вернуться в свой колодец", - сказал он и исчез под землей.
На следующее утро хан, пробудившись на рассвете, сразу же вернулся в столицу. Лишь только он сел на свое место в зале приемов, и раздалась барабанная дробь, оповещающая о начале аудиенции, как перед ним предстал тот самый, безобидно выглядящий, дервиш.