Невидимое дитя
Шрифт:
Муми-мама продолжала потчевать Нинни бабушкиными лекарствами, но ничего не происходило. Время от времени Муми-мама прекращала лечение, считая, что многие люди великолепно научились обходиться без головы. К тому же Нинни могла оказаться не такой уж и хорошенькой.
А пока каждый мог вообразить ее себе, как хотел, и это часто оживляло воображение.
Однажды семья Муми-троллей отправилась через лес на побережье. Они хотели на зиму вытащить на берег лодку. Нинни, как обычно, поплелась вслед за ними, но, когда показалось
— Что случилось, Нинни? Она испугалась? — спросил Муми-папа.
— Может она раньше не видела моря, — заметила Муми-мама. Она остановилась и пошепталась с Нинни. Потом Муми-мама объяснила. — Нет, не в первый раз. Нинни думает, что море слишком большое.
— Все глупое детство, — начала маленькая Му, но Муми-мама строго посмотрела на нее и сказала:
— Сама не будь глупым дитем. Давайте лучше втащим лодку на берег.
Муми-тролли подошли к купальне, где жила Туу-тикки, и постучались.
— Привет! — обрадовалась Туу-тикки. — Как невидимое дитя?
— Теперь у нее невидима только голова, — объявил Муми-папа. — Сейчас она немножко испугана, но, думаю, все пройдет. Ты поможешь нам вытащить лодку?
— Естественно, — кивнула Туу-тикки.
Пока лодку подтаскивали к берегу и переворачивали килем вверх, Нинни подошла к воде и неподвижно застыла на сыром песке. Муми-тролли оставили ее в покое.
Муми-мама села на причал и начала разглядывать воду.
— Вода выглядит такой холодной, — сказала она и зевнула, а потом добавила, что за последние недели не случалось ничего интересного.
Муми-папа подмигнул Муми-троллю и стал подкрадываться сзади к Муми-маме.
Конечно, на самом деле он и не думал сталкивать ее в воду, как делал много раз, когда Муми-мама еще была молодой. Может, он даже не хотел пугать ее, просто решил немного поразвлечь детей.
Но до того, как он подкрался к ней сзади, кто-то громко крикнул, розовое платьице молнией пролетело по причалу, и Муми-папа вскрикнул, уронив в воду свою шляпу. Нинни вонзила свои невидимые зубки в хвост Муми-папе, а зубки оказались преострыми.
— Вот здорово! — заорала Му. — Даже я не смогла бы сделать лучше.
Нинни стояла на причале. Она оказалась курносой, а голову венчал пучок красноватых волос. Она кошкой шипела на Муми-папу.
— Не смей сталкивать ее в воду! — кричала она.
— Я вижу ее, вижу! — взорвался Муми-тролль. — Она хорошенькая.
— Хорошенькая! — фыркнул Муми-папа, исследуя свой хвост. — Она самый глупый, гадкий, плохо воспитанный ребенок, хоть с головой, хоть без головы.
Он наклонился, пытаясь тросточкой выловить свою шляпу. Неким таинственным образом он не удержался и кувырнулся в воду, головой вниз.
Муми-папа тут же вынырнул. Он стоял на дне, а его голова возвышалась над водой. Его уши были забиты грязью.
— Какая прелесть! — воскликнула Нинни. — Ах, какая
— Я уверена, она никогда не смеялась раньше, — удивленно заметила Туу-тикки. — Вы, кажется, изменили ее, она даже не обиделась на маленькую Му. Но главное, она теперь видима.
— Все благодаря бабушке, — прошептала Муми-мама.
Ель
Хемуль торчал на крыше и сбрасывал снег. Его желтые шерстяные рукавицы давно стали мокрыми. Он положил их на край печной трубы и продолжал счищать снег. И тут-то он и обнаружил люк в крыше.
«Что это?»— спросил хемуль сам у себя. Внизу в доме все спали. Спали, спали и спали. «Пусть другие глупцы работают, ведь скоро рождество!»
Хемуль постоял у люка, вспоминая, куда люк открывается — внутрь или наружу. Потом потоптался на нем. Люк открывался вовнутрь, и хемуль кувырнулся в темноту, сметая все на своем пути. Он очень расстроился, потому что никак не мог вспомнить, где оставил свои желтые рукавицы. Он их очень любил.
Спустившись вниз по ступеням, он со скрежетом распахнул двери спальни и громко крикнул:
— Скоро Рождество! Я устал, а вы все спите! Рождество же приходит не каждый день!
Семья Муми-троллей (они всегда зимой спали) и, естественно, не могла ему помочь.
Муми-тролль уже спал несколько месяцев и хотел бы проспать до весны. Сладкий сон долгого летнего полдня окутал его. А теперь сквозняк развеял сладкие грезы. Кто-то дергал его одеяло и еще кричал о приходе какого-то Рождества.
— Уже весна? — пробормотал Муми-тролль.
— Весна? — нервно взвился хемуль. — Я говорю про Рождество. Ты разве не знаешь, что такое Рождество? Меня это совершенно не устраивает. Меня послали тебя отыскать. К тому же, я потерял рукавицы. Все бегают, как безумные, никто не готов…
Хемуль полез назад на крышу.
— Мама, вставай, — озабоченно позвал Муми-тролль. — Что-то надвигается. Они называют это Рождеством.
— Что ты придумываешь? — спросила Муми-мама, чуть высунувшись из-под одеяла.
— Я точно не уверен, — ответил Муми-тролль. — Но кажется, что-то надвигается. Все бегают, как безумные. Может, опять наводнение?
Муми-тролль осторожно толкнул фрекен Снорк в плечо и прошептал:
— Не бойся. Происходит что-то ужасное.
— Ах, — пробормотал Муми-папа. — Ведь еще рано.
Он встал и завел часы, которые остановились еще в октябре.
Потом Муми-тролли обнаружили мокрые следы хемуля, ведущие на крышу.
Небо было синим, как обычно. Ничуть не похоже на вулкан. Но влажная вата засыпала всю долину: горы, деревья, реку и крышу.