Невидимый убийца
Шрифт:
— Насколько помню, две такие есть. В одну легко войти, но там берег крошечный. Другая поуже, зато песчаная полоса там шире. Если думаешь причалить в какой-нибудь из них, то напрасно. Там отвесные утесы высотой метров сто. Первоклассный скалолаз-профессионал, пользуясь самым совершенным оборудованием, и то не сможет взобраться на них посреди ночи.
— Покажешь дорогу к узкой бухточке с просторным пляжем? — спросил Питт.
— Ты что, не слышал, что я сказала? — вспыхнула Мэйв. — С тем же успехом можно на Эверест подниматься
— И ночью?
— Папочка не оставляет ни одной двери открытой для похитителей алмазов, — сказала она ему внушительно, как нерадивому школьнику.
— Сколько охранников в патруле?
— Двое, за смену они совершают полный круг по острову.
— Стоя на скале, можно увидеть берег?
— Только если встать на самый краешек. — Мэйв в удивлении подняла брови. — К чему все эти расспросы про черные ходы на остров? Попасть на него можно только с лагуны.
Питт заговорщицки подмигнул Джордино:
— Скажи, тело у этой женщины — само совершенство, а мозги оставляют желать лучшего.
— Не расстраивайся, — проговорил, зевая, Джордино. — Мозги у женщины не самое главное.
Питт оглядывал скалы, которые были свидетелями крушения многих судеб, скалы, которые, суля жизнь и свободу, даровали или смерть в бушующих волнах, или рабство на алмазных шахтах Дорсетта. Долгое время, пока скалы острова Гладиатор проступали из ночной тьмы, на палубе «Дивной Мэйв» царило молчание. Мэйв стояла к Питту спиной, чтобы как бдительный впередсмотрящий предупредить о прибрежных рифах. Джордино готовился по первому знаку Питта запустить мотор.
Природа всеми силами содействовала исполнению дерзкого замысла. Лунного света вполне хватало, чтобы с моря разглядеть круто вздымающиеся береговые скалы, зато со скал заметить «Дивную Мэйв» было невозможно. Море присмирело едва не до штиля, восточный ветер раздувал паруса. Питт развернул тримаран и пошел вдоль береговой линии.
Пока они не обогнули оконечность острова, и вулкан не укрыл маленькую посудину от стремительного луча, обшаривавшего море с башни маяка Гладиатора, Питт чувствовал себя как киношный узник старинной тюрьмы, который пытается перелезть через стену при свете шарящих вокруг прожекторов.
— Далеко до бухты? — тихо обратился он к Мэйв.
— Кажется, она по берегу в километре от маяка, — отозвалась она, не оборачиваясь.
После того как посудина, повернув, пошла на север, ход ее значительно замедлился, и Питту стало трудно выдерживать курс. Подняв руку, он дал знак Джордино: «Заводи». Сердце вначале замерло, а потом учащенно забилось: мотор не заводился. Джордино дернул за шнур стартера один, второй, третий… тридцатый раз, и все напрасно. Джордино помял уставшую руку и грозно обратился к древнему мотору:
— Если ты со следующего рывка не заведешься, я тебе
Он крепко ухватился за ручку шнура и мощно дернул. Движок чихнул, выплюнул клубочек дыма и ровно затарахтел. Джордино отер пот с лица и радостно провозгласил, учащенно дыша:
— Еще одно подтверждение закона Джордино. Всякое механическое устройство таит страх перед отправкой в утиль.
Питт убрал паруса и достал из надстройки воздушного змея. Ловко уложил тонкий трос кольцами на палубе посудины. Привязал небольшой разлапистый якорь, найденный возле хижины Йорка, к тросу чуть пониже места крепления к змею. Сел и принялся ждать своего часа, в глубине души сознавая, что у него всего лишь один шанс на успех из стольких, что и не счесть.
— Лево руля, — скомандовала Мэйв, вытянув левую руку в сторону. — Метрах в пятидесяти прямо по курсу острый камень торчит.
— Есть лево руля, — повторил команду Джордино, притянул к себе румпель мотора и развернул посудину под двадцать градусов к линии берега.
Он не сводил настороженных глаз с белой воды, бурлившей вокруг черных скал, выступавших над поверхностью, пока те благополучно не остались за кормой.
— Мэйв, ничего еще не видно? — спросил Питт.
— Точно не разберу. Никогда прежде не приходилось отыскивать эту чертову бухту в кромешной тьме, — ответила Мэйв не без ехидства.
Питт внимательно следил за бурунами: те становились все круче и ближе друг к другу.
— Дно совсем рядом. Еще метров тридцать, и нам придется в море повернуть.
— Нет-нет! — взволнованно воскликнула Мэйв. — Кажется, я вижу просвет в скалах. Точно, вижу. Это бухта с самым большим пляжем.
— Далеко? — сухо спросил Питт.
— Метров шестьдесят — семьдесят.
Тут Питт тоже увидел. Между отвесными скалами, освещенными луной, темнела щель. Питт послюнявил и поднял палец, определяя направление ветра. Бриз ровно дул с востока.
— Ну еще десять минут, — молил он, затаив дыхание. — Мне всего-то и нужно десять минут. — Повернулся к Джордино: — Ал, сможешь держать нас на месте метрах в двадцати от входа?
— Не так-то просто на такой волне.
— Постарайся, дружище. — Питт обернулся к Мэйв: — Возьми румпель и держись прямо наперерез волнам.
Питт развернул воздушного змея. В расправленном положении он имел около двух с половиной метров в высоту. Держа его в руках, Питт с радостью почувствовал, как рвется змей ввысь при каждом порыве ветра. Он начал стравливать трос, позволяя ему уйти в предрассветное небо.
До Мэйв вдруг дошла вся гениальность безумного плана Питта.
— «Кошка»! — обрадовалась она. — Ты хочешь зацепиться за верхушку утеса и по тросу забраться на скалу.
— Замысел именно таков, — ответил Питт, не спуская глаз со смутного контура воздушного змея, едва различимого в лунном сумраке.