Невинна и беременна
Шрифт:
— Обычно мужчины такие слова слышат вовсе не за столом, — Дмитрий улыбнулся, и Кира ответила ему тем же. — Шоколад — известное средство от депрессии. Так что не смей отказываться.
— Есть, капитан! — И Кира с азартом вонзила вилку в толстый слой глазури.
Торт оказался божественным. А то, что сопровождало чаепитие, совершенно сбивало Киру с толку.
Устроившись рядом с ней на подлокотнике ее кресла, Дима так по-собственнически приобнимал ее, поглаживая волосы и плечи, что у Киры мурашками толпами бегали по спине. Поцелуй
Но хотела ли Кира продолжения?
«Слава, Макс… Я что, совсем чокнутая? Куда мне третий… Тем более…»
Ребенок.
Кира вздохнула, чувствуя, как хорошее настроение ускользает, словно вода сквозь пальцы.
«Дмитрий — богатый красавчик, директор… Зачем ему беременная неизвестно от кого подружка… Не зачем. Это ясно, как день…»
Кира откинулась на спинку кресла и подняла глаза на сидящего рядом мужчину. До чего же хорош. И этот взгляд…
«Не надо, милый, не надо. Не влюбляйся в меня. Я — не та, кем ты меня считаешь…»
Кира открыла рот, собираясь попрощаться — но не успела произнести и слова. Горячие, властные губы прижались к ней, не давая и шанса на отказ.
Да она и не хотела прерывать этот поцелуй. Такой сладкий — и такой горький.
«Последний разок…», пообещала она себе, прежде чем утонуть в поцелуе с головой.
Но и сама понимала, что обманывает себя.
Домой она все-таки попала. Хоть и не так быстро, как планировала… Поцелуи все не кончались, Дима уже переместился в кресло, а она устроилась у него на коленях — так удобнее было обниматься, можно было легко запустить руки в его густые волосы, прижаться всем телом, вдыхая терпкий аромат мужчины.
Блузка была расстегнула, и мужские руки без стеснения скользили по груди, ставшей такой нежной и чувствительной, что Кира стонала и изгибалась, не в силах сопротивляться. Но когда мужчина попытался двинуться дальше, ее словно ударило током.
«Что я творю!»
— Дим… Не надо…
Серо-стальные глаза смотрели серьезно, весь туман страсти исчез из них в один миг. Дима внимательно изучал ее лицо, словно пытаясь отыскать в нем ответ на незаданный вопрос… Но не смог. Только кивнул молча. Застегнул пуговки на блузке, поправил растрепанные его же руками волосы. И обнял, нежно, но крепко прижимая к себе.
И от этого Кире стало еще тяжелее.
— Я пойду…
Дома Киру ждала изнывающая от любопытства Светка.
— Ну что? Ну как? — подруга принялась сыпать вопросами, стоило Кире переступить порог. — А-а-а-а, у кого это помада вся смазана? И губы припухли! А на шее что? Засос?!
— Свет… — Кира посмотрела на подругу, не зная, что сказать, как объяснить все… Но той не нужны были слова.
— Кирчик. Ты не права. Я тебе клянусь всем, чем хочешь — ты не права!
— Свет…
— Ну и что, что ты беременна.
— Но Макс… И Слава...
— Слава поймет. А про Макса я вообще молчу, пусть этот мудак радуется, что ты не написала на него заявление.
— Я не могу так, Свет. Ребенку нужен отец.
— Отец, а не мудак. Какой пример он сыну подаст?! — Света все сильнее кипятилась, а Кира чувствовала, что у нее совершенно нет сил выяснять отношения с подругой.
Все ее естество стремилось туда, в соседнюю квартиру, где ее ждали — она точно знала…
Но она не могла себе этого позволить.
— Свет. Если Макс согласится быть со мной — так и будет. Это его ребенок, и он имеет право растить его.
— А ты не имеешь права быть счастливой? Ты не имеешь права вместо мудака жить с мужчиной, которого будешь любить?! Кир, блин, ну ты что?!
— Не ори, пожалуйста, мне плохо. Я пойду спать.
Света была права, и тем тяжелее было осознавать это. Но делая выбор между своим счастьем и отцом ребенка Кира без колебаний выбирала второе.
«Так будет правильно… А Макс… Он изменится. Он узнает, что станет отцом, и наверняка изменится… Я уверена…»
Глава 28
Ночью все волнения и страхи отступили. Ночью снова Кира встретилась со своим волшебным призраком, который ласкал ее, обнимал, покрывал все тело поцелуями. Заставлял ее чувствовать себя счастливой и абсолютно довольной.
Но увы, утром она снова вернулась в свою жизнь. И проблемы никуда не испарились сами собой — они ждали, пока Кира с ними разберется. Решив дать себе последнюю отсрочку, Кира волевым усилием запретила себе думать обо всем — кроме собственного удовольствия и пользы ребенка.
— В понедельник я все решу. Обещаю.
Но пообещать, конечно, было гораздо проще, чем сдержать слово.
В понедельник утром Кира чувствовала себя студенткой, которая идет сдавать экзамен, к которому не готовилась и минуты. Она никак не могла придумать, как вести себя с Димой. Все выходные она успешно бегала от этих мыслей, и теперь они навалились на нее снежной лавиной, погребая под собой и заставляя вздрагивать при каждом стуке в дверь и сообщении в чате.
«Привет. Пообедаем?», — конечно, этого стоило ожидать.
«И что отвечать? Боже! Что он обо мне думает… Как мне сказать ему, что ничего между нами быть не может?..»
Кира металась, а пальцы уже сами отбивали ответ:
«Конечно!»
Губы покалывало от воспоминаний и мысли о том, что Дмитрий может снова к ним прикоснуться… Она так мечтала об этом — и так боялась.
«Спускайся, я у машины».
Как же быстро пролетело время! Неужели уже обед? Кира вздохнула, поднялась, все еще не понимая, что она делает и зачем… Но помаду предусмотрительно стерла…