Невинная для миллиардера
Шрифт:
Я обхватила его обеими руками, лаская от корня до кончика. Мне нравилось чувствовать его, теплого, нетерпеливого и всепоглощающего.
Он застонал. От этого звука мне захотелось замурлыкать.
Я захватила его еще глубже, медленно скользя губами по его шелковистой длине, лаская его языком, опускаясь все ниже. Это опьяняло — его вкус, ощущение того, как он прижимается к небу у меня во рту. Мне это понравилось. Я уже была возбуждена тем, что он сделал со мной в ресторане, но внутренне понимала, что выполнение этого действия возбудило бы меня
Я не осознавала, что задумалась, и из-за этого остановилась на середине его длины, пока не почувствовала, как он пошевелился подо мной. Его бедра задвигались. Он держал мою голову, его эрекция нетерпеливо толкалась в меня.
С голодным стоном я приняла его так глубоко в свое горло, как только могла. Я начала двигаться ритмичнее, моя голова медленно покачивалась вверх-вниз, мои руки сжимали, скользили, поглаживали, слюна позволяла сделать это скольжение более плавным. Мои руки ласкали его основание, в то время как мой рот посасывал и поглаживал его от середины ствола до кончика. Я работала в хорошем ритме, принимая его так глубоко, как только могла, и крепко сжимая его рукой. Я была так увлечена, что несколько раз мои губы соприкоснулись с моими собственными руками, и это прикосновение застало меня врасплох.
Я остановилась, когда он внезапно схватил меня за волосы, и подняла глаза, чтобы взглянуть ему в лицо.
Черт возьми. Мне правда нравился его полусумасшедший взгляд, то, как натянулась от напряжения кожа на его скулах, его красноречивая хватка.
— Черт, — пробормотал он. И это было еще не все. Он издавал эти восхитительные звуки, грубые, тихие стоны, вырывающиеся из глубины его горла. Звуки были резкими и мужскими, и они мне нравились. — Черт возьми. Соси сильнее!
Я старалась изо всех сил с неподдельным энтузиазмом. До сих пор его пальцы и мой рот доставляли мне гораздо больше удовольствия, чем сам акт секса. Кто бы только мог подумать???
Я знала механику, но мои наставники не учитывали, что мои собственные размышления и реакции будут отвлекать меня от работы. Его кульминация была намного интереснее, быстрее и беспорядочнее, чем я могла предполагать. Сперму было достаточно легко проглотить, но каким-то образом половина оказалась на мне, стекая по подбородку, шее, ключицам и глубоко в ложбинку между грудей.
Я подняла голову, когда его хватка ослабла.
Его глаза скользили по мне, по тем местам, где оказалась сперма.
— Что-нибудь из этого попало к тебе в рот? — спросил он, тяжело дыша. Я не могла ничего ответить: он перебирал пальцами бретельки моего платья, оттягивая их и спускаясь вниз по моим рукам. Это было откровенное платье. Вот так просто я оказалась почти обнаженной. Он еще немного посмотрел на меня; его дыхание в конце концов замедлилось. Он ласкал меня.
Я посмотрела вниз на его руку, лежащую на моей груди. Это зрелище заставило меня поежиться на сиденье. Мои соски затвердели, его сперма была повсюду на моей коже, а его рука выглядела и ощущалась на мне так хорошо, что я не могла
— Черт, — грубо сказал он. — Черт.
Внезапно он убрал руку, натягивая бретельки обратно мне на плечи, так что я снова оказалась одетой.
— Тебе понравилось?
Мне потребовалось несколько минут и много мужества, чтобы собраться с духом и задать этот вопрос.
Он отстранился и ни разу не взглянул на меня. Он молчал невыносимо долго. Казалось, он собирался с силами для чего-то, и я сомневалась, что это сулит мне что-то хорошее.
— Ты хочешь, чтобы я ответил честно? — спросил он безжизненным голосом. Его глаза были устремлены на быстро проносящиеся за окном здания и машины. Он не стал дожидаться моего ответа. — Я думал, что после всех этих тренировок ты будешь лучше владеть своим ртом.
Мне показалось, что меня ударили. У меня защипало глаза, и мне пришлось быстро заморгать и отвести взгляд, чтобы скрыть это.
Я была совершенно не готова к такой жестокой правде.
— Очевидно, — безжалостно продолжал он, — практика ничего не значит, если у тебя нет нужных инструментов под рукой. Нам придется вместе поработать над этим.
Я почувствовала, как упрямо сжимаю зубы.
— Если ты настаиваешь. Ты хотел бы повторить сейчас, или тебе нужно больше времени, чтобы восстановиться?
Теперь он пристально смотрел на меня. Это был нехороший взгляд. В изгибе его рта или блеске глаз не было даже намека на дружелюбие.
— Зачем ты это сделала?
Я уставилась на него в ответ.
— Зачем тебе продавать себя тому, кому ты даже не нравишься? — добавил он.
— Не всем из нас суждено родиться с золотой ложкой во рту, — сказала я ему. Эта правда была горькой, как один из его любимых напитков.
— Ты продала свою девственность. На твоей девственной плеве был ценник. Для меня это, конечно, впервые.
— Прости?
— Ты единственная девственница, которую тренировали специально для меня, и единственная женщина, которой я когда-либо платил за секс.
Шок лишил меня всякой реакции. Все, что я могла делать, — это смотреть на него.
— Так что, думаю, вполне можно сказать, что ты — моя первая шлюха.
— Боюсь, что шлюха не смогла бы позволить себе послать тебя к черту.
Его красивый рот скривился, и это было гадко. Он приоткрыл рот, чтобы сказать что-нибудь ужасное в ответ, но у него зазвонил телефон, прерывая наш разговор.
— Привет, отец, — сказал он в трубку с крайним презрением. — Да, я здесь. Да, я забрал ее из... О, мы отлично ладим. Я трахнул ее пальцами в ресторане, а она неуклюже обслужила меня в лимузине. Я не уверен, что кто-нибудь сказал ей, что она должна глотать сперму, когда она попадает ей в горло. Тебе достаточно подробностей? — Он помолчал. — Тогда прекрати вмешиваться в мою жизнь!
Он сердитым жестом отключил телефон как раз в тот момент, когда мы подъехали к нашему дому.
Мой муж снова не смотрел на меня.