Невинная для палача
Шрифт:
Между ног влажно и липко, но мне так плевать. Я состою из истомы и наслаждения, ничего больше не волнует. И то, что член Валида до сих пор во мне – приносит особый оттенок удовольствия.
– Ммм, это несправедливо, – бурчу, в горле жутко сухо. – Почему я раздета, а ты – нет?
– Исправим в следующий раз, – обещает. Я дрожащими руками упираюсь в его бёдра, отстраняюсь. – Или хочешь сейчас?
– Нет.
– Забудь это слово. Задолбало. Теперь только «да».
– Ты уже потратил своё желание.
Произношу
Но это приятное ощущение. Всё ещё подрагиваю, пока пытаюсь пересесть на своё сидение. Мужчина не позволяет, тянет меня обратно. Его совершенно не волнует, что я могу запачкать одежду.
– Потратил? Разве? – Валид ухмыляется. – Это не было моим желанием, Александра. Я его загадаю позже.
– Но ты же… Я… Ты загадал?
– Прям так и сказал? Ты приняла желаемое за действительное, бывает. К тому же, я предупредил. Тебе плата не понравится. Насколько я могу судить, кончила ты громко и довольно.
– Это нечестно! – взмахиваю руками. Ойкаю. – Блин.
– Бедовая.
Валид качает головой, но глаза улыбаются. Я растираю ушибленный локоть, смотрю на мужчину так, словно это он во всём виноват.
Я поспешно натягиваю на себя платье, хочу собраться. Наконец, вспоминаю, что мы здесь не одни. И любой может проехать мимо, увидеть меня голой.
Я не могу поверить, что так поддаюсь Валиду! Разрешаю ему всё.
А потом вспоминаю все пошлые фразы, обещания…
И злость подпитывает мою смелость.
– Знаешь, есть маленькая проблема в твоём плане, – произношу елейным голосом. – Ну, что я останусь с тобой.
– Какая же? – Валид хмыкает, укладывая ладонь на руль. – Снова будешь за отцом прятаться?
– Нет. Отец это другое. Хотя, да, его тоже стоит опасаться. Но тут дело в другом. Ты пока меня не убедил, что мне не нужно снова сбегать. Я-то пока остаться не хочу.
– Пиздец тебе, лапуль, как домой приедем.
Чувствую, что не шутит.
Нарвалась.
И меня ждёт убедительное доказательство, почему у меня права голоса нет.
Но вместо страха – я улыбаюсь.
Глава 39
– Валид, – зову мужчину, застывая на пороге. – Мы можем поговорить?
– Потом.
Мужчина не отвлекается, продолжает колотить грушу. С самого утра здесь, то железо тягал, то теперь отрабатывает удары.
Я заглядывала несколько раз, и каждый раз ответ был один и тот же. До сегодняшнего дня я даже не знала, что здесь есть тренажёрный зал. Дом огромный, а у меня не было желания изучать его.
У Валида, наверное, что-то случилось. Поэтому он то выплёскивает злость, то кому-то звонит. И лучше не лезть, но ждать я больше не могу.
–
– Что такое?
Валид обхватывает руками грушу, останавливая её. А я невольно любуюсь тем, как выглядит мужчина. На нём только спортивные штаны, оставляя мало место для фантазии.
Мышцы напряжены, по ним стекают капельки пота. Ещё сильнее очерчивают, привлекают внимание. Загорелая кожа натягивается на мускулах, играет.
Ладно, Хасанов красивый.
Совсем не страшный.
Я не могу понять, что в нём так зацепило. Почему грубый сбежавший зэк вызывает во мне столько эмоций? Новых, чудных, необъяснимых.
Это ведь не может быть просто секс. У меня есть поклонники в университете, тоже красивые, подкачанные, разные. Но они не цепляли так, как это делает Валид.
Всё дело в его ауре опасности? Или том, что она не трогает меня? Скорее защитным куполом обволакивает, оберегая от остальных.
Я будто чувствую, что с Валидом мне ничего не страшно.
В этом дело?
Не знаю.
Всё так сложно.
Но не могу оторвать взгляд. Мужчина отбрасывает боксёрские перчатки, резким движением откручивает крышечку бутылки, пьёт воду.
А я залипаю на том, как дёргается его кадык. Какой силой, мощью веет от мужчины. Хочется просто прижаться к тёмной щетине, обнять эту ожившую гору.
– Ну? – мужчина вытирает лицо полотенцем, нетерпеливо смотрит на меня. – Что уже случилось?
– Я хочу поговорить с отцом.
– Нет.
Отвечает резко, окончательно. На его лице играют желваки, подтверждая сказанное. Валид даже не пытается пойти мне навстречу.
Он разворачивается, поднимает перчатки. Я вскакиваю на ноги, не собираясь отступать так просто. Как признал сам Валид – я бываю мозгеклюйкой.
– Как ты там сказал? – я хмыкаю. – Задолбали отказы? Они не принимаются?
– Это не обсуждается, Александра, – сжимает челюсть. – Никаких разговоров.
– Почему? Я же не… Я ничего не скажу. Валид, обещаю. Я только сообщу, что со мной всё хорошо. Он ведь переживает!
– И?
Холод в голосе мужчины пронзает меня. Я отшатываюсь, качаю головой. Я знаю, что Хасанов ненавидит моего отца. Понимаю, в какой-то мере.
Но разве нельзя найти какой-то вариант? Хотя бы пару минут мне поговорить с отцом, успокоить его.
Да, у них свои проблемы и столкновения. А я оказалась между молотом и наковальней.
Но я больше не могу делать вид, что ничего не происходит. Отец волнуется, я уверена, ему нелегко. Боится, наверняка придумал себе жуткие картины, что со мной делают.
А я ведь в порядке! Это несправедливо, что он ничего не знает. Изводит себя. Ищет меня изо всех сил. Поэтому мне нужно его успокоить.