Невинная для волчьей стаи
Шрифт:
Когда мы вошли в дом родителей Мии я почему-то почувствовал себя не слишком уверенно.
Да уж… Альфа, глава клана, сильный белый волк… Я был растерян.
Я впервые в жизни встречался с родителями любимой девушки и…да уж, это было волнительно.
Увидев маму Мии, я понял, в кого наша кроха такая красотка. Ее мать прекрасно выглядела и была настоящей красавицей. Отец тоже оказался весьма интересным мужчиной — высокий, статный, широкий в плечах. Он производил впечатление человека сильного.
— Добрый вечер, — Мама Мии протянула
Я наклонился, чтобы поцеловать ее. Почему-то мне показалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди.
— Марк.
— Очень приятно.
Братья так же поздоровались, и нас пригласили пройти в комнату. Отец Мии смотрел оценивающе. И я понимал, что, если ему что-то не понравится он может запросто выставить нас вон. Невзирая ни на наш статус, ни на то, что мы не совсем обыкновенные люди. Впрочем, пока он этого не знал.
— Мия, дочка, проводи гостей в комнату, а мы с отцом пока приготовим чай, или вы предпочитаете кофе?
— С удовольствием выпьем чаю.
Мия смотрела на родителей, ей тоже явно было не по себе. Она подошла ко мне, и прошептала тихо:
— Марк, мне страшно…
— Ничего не бойся, куколка, я тебя люблю.
Из кухни донесся голос Надежды:
— Мия, подойди на минутку.
Ее отец вышел к нам жестом приглашая сесть.
— Значит, вы братья? Интересно…
Его взгляд был весьма проницательным. Словно он что-то знал, или понимал.
— Вы же понимаете, братцы-кролики, что если вы обидите мою малышку, я вас из-под земли достану?
Глава 50. Мия
Только увидев маму такую — домашнюю, в привычной обстановке, я поняла, насколько я соскучилась и по ней, и по папе. Я подошла, обняла ее, прижимая голову к груди.
— Ну что, Маруська ты, Маруська…
— Мамочка… — именно из Маруськи, как ни странно, получилось мое нынешнее имя Мия. Когда я была совсем маленькая, мама называла меня Маруська, а я не выговаривала букву «р» и говорила «Миюська». Потом, чтобы заменить ненавистную Машу стала Мией…
— Выросла, девочка!
Она обняла меня и я услышала всхлип.
— Мамуль, ну что ты…?
— Соскучилась.
— Почему не звонила тогда? Я бы приехала! Сразу!
— И оставила бы своих шикарных кавалеров? Глупенькая. — мама улыбнулась. — Конечно, я скучаю по тебе все время, особенно, если ты куда-то уезжаешь надолго. Но это ведь неизбежно? Нужно выпускать птенчика из гнезда. Нельзя все время держать под своим крылом. Когда-то приходит пора перерезать пуповиную. Тебе уже давно надо выбрать свой путь.
Она отстранилась, посмотрела мне в глаза, словно пытаясь увидеть там то, о чем я боялась рассказать.
— Какая ты у меня. Красивая. Умная. Смелая… Я рада, что, наконец ты привела в дом настоящего мужчину. Я ждала этого.
Я почувствовала, как краснеют щеки, в который раз за сегодняшний день!
— Ну, ну… Что ты?
Я знала, что мама любит меренги, безе, орехи и все воздушное с заварным кремом.
— Вас Стелла познакомила?
Я поперхнулась, закашлялась. Ну, в принципе, можно было и так сказать. Не признаваться же маме в том, что бывшая работодательница решила продать мою невинность волкам-оборотням?
— Да. Стелла.
— И ты до сих пор у нее гостишь?
Мама всегда была проницательной. Очень. И… она знала о моем статусе. Знала, что я девственница. Была.
— Нет, мы живем в доме Марка… Ну и Дэна, и Никиты. Они братья и это их общий дом. Терем-теремок.
У меня сжалось сердце, я представила, что скажет мама. Но мама молчала, держа чистое полотенце поверх чайника она смотрела в никуда, думая, конечно же обо мне.
Я вздохнула, оглядывая нашу кухню, которая раньше казалась мне очень красивой и крутой, но по сравнению с кухней в доме братьев Белых была весьма скромной. Да уж, возможно я все-таки пыталась откусить кусок не по зубам?
— Мам, я понимаю, это все слишком быстро и я…
— Ничего себе быстро? Я-то думала, ты у меня лет в восемнадцать замуж выскочишь! А ты просидела в девках до двадцати трех, и еще говоришь быстро! Давно пора! Нам с отцом, между прочим, внуков нянчить пора и очень хочется! А с таким красавцем, я уверена, долго ждать не придется. Или… ты уже?
Мама неожиданно заулыбалась, она хлопала ресницами как девчонка, которой вот-вот сделают предложение, а я вся оледенела. Внуки. Дети. Не могла я маме сказать, что у нас с Марком никогда не будет детей. И с Дэном, и с Никитой. Я знала, что мама с папой, конечно, все поймут, но…
Стоп. Почему я вдруг решила, что на самом деле я навсегда останусь с Марком и братьями? Ведь понимала, что все это всего лишь временные отношения, чтобы они там не говорили! Да, я видела, как они относятся ко мне и знала, что чувства их искренни. Но так же я знала, что скорее всего они не смогут бороться с инстинктами. И рано или поздно мне придется их покинуть. Возможно, мне стоило сделать это уже сейчас, чтобы избежать боли? Но… мне было слишком хорошо. Я не хотела оставлять их и оставаться одна. Больше всего на свете мне хотелось обмануть природу.
— Ну, что ты молчишь?
Я неожиданно для себя бросилась к маме, обняла ее, прижалась… Мне нужно было снова почувствовать себя маленькой девочкой, знать, что у меня есть место, куда я могу вернутся в любом состоянии, где меня примут, поймут, где мне помогут справится с любой бедой.
— Мия… девочка моя, ну что ты? Что? Ты ведь любишь его? Или… Или ты любишь кого-то другого?
Как я могла сказать, что я люблю их всех? И они любят меня? И это естественно и прекрасно вот так любить друг друга? И что я чувствую себя частью их клана, их семьи, хотя это и неправильно.