Невинная кровь
Шрифт:
Филиппа обернулась к мужчине и резко спросила:
— Вы ее трогали?
Тот не ответил. Только слабо мотнул поникшей головой. Это могло означать и «да» и «нет». На столике у кровати, возле пузырька с лекарством, белел незапечатанный конверт. Девушка вытащила записку и прочла:
«Если Бог простил ее смерть, простит и мою. Эти пять недель — уже ради них стоило вытерпеть каждый сумрачный день последних десяти лет. Ты не виновата. Ни в чем. Так будет лучше для нас обеих. Я умираю счастливой, ведь ты жива, и я люблю тебя. Никогда не бойся».
Опустив листок, Филиппа снова взглянула на чужака. Тот горбился
— Отойдите от матери, — уже спокойнее приказала Филиппа. — Крови не будет. Мертвые не кровоточат. Я добралась до нее раньше вас.
Девушка подняла его за плечо и чуть ли не силой пересадила в плетеное кресло. Электрокамин остыл. Неужели отключила Мэри Дактон, из бережливости? Филиппа снова зажгла его на половину мощности.
— Я знаю, кто вы, — произнесла она. — Мы встречались и в Ридженс-парке, и до этого, где-то еще. Давно вы хотели убить ее?
— Хотела моя жена, с тех пор, как умерла наша дочь… — Мужчина помолчал и прибавил: — Мы все планировали вдвоем.
Его вдруг потянуло на объяснения.
— Вечером я, как обычно, пробрался в дом, но вы не уходили. В окне продолжал гореть свет. Я спрятался в овощной лавке и выжидал, однако не услышал шагов. Решил прокрасться наверх. Вижу: дверь нараспашку и вдобавок разбита в щепки. Я думал, она спит. Так это выглядело со стороны. Пока не воткнул нож, даже и не заметил, что у нее открыты глаза. Широко открыты. И смотрят прямо на меня.
— Уходите, — сказала девушка. — Вы сделали то, за чем пришли. Кто же виноват, что под конец она ускользнула от мести?
«Человек Не может дважды поплатиться жизнью. Царицей этот долг уже уплачен. Ты пожелал, — свершилось; не трудись». [51]Ей пришлось повысить голос и потрясти мужчину за плечо.
— Я должна вызвать полицию. Лучше убирайтесь, пока сюда не приехали. Не впутывайтесь в эту историю.
Чужак не шелохнулся. Потом забормотал, неотрывно глядя в камин. Филиппа склонилась к самому рту, чтобы разобрать слова.
51
У. Шекспир, «Антоний и Клеопатра», перевод М. Донского.
— Не думал, что будет вот так. Меня сейчас вырвет.
Она повела гостя в кухню, придержала его голову над раковиной, удивляясь, что не испытывает отвращения и даже способна чувствовать необычайно шелковистую текстуру каждого волоска и сквозь мягкую подвижную шевелюру — твердый череп. Девушке хотелось выпалить: «Она не собиралась убивать. Это была вспышка гнева, неподвластная разуму. Она
Между тем на кухне все оставалось по-прежнему. Продолжая сжимать руками трясущуюся голову и чувствуя резкий дух рвоты, девушка разглядывала знакомые предметы, потрясенная тем, что ничего не изменилось. Вот чайник и пара чашек на круглом подносе, сделанном из папье-маше. Вот блестящие темные зерна в стеклянной банке — до чего же они эротично красивы! Мать и дочь иногда баловали себя свежемолотым кофе по утрам. В горшочках на подоконнике — разные травы; северное окно не давало много света, и все же они как-то умудрялись расти. Через пару дней хозяйки мечтали срезать первые побеги, пустить их на зеленый омлет. В кувшине стояла приправа к салату; в воздухе до сих пор витал запах уксуса. Интересно, сможет ли Филиппа когда-нибудь вдохнуть его, не вспомнив эту кошмарную ночь? Аккуратно сложенные полотенца, глиняные кружки — каждая на своем крючке, до блеска начищенные кастрюли создавали впечатление порядка и постоянства среди хрупких и ненадежных человеческих жизней.
Мужчина все еще содрогался, но теперь из него выходила одна желчь. Худшие минуты миновали. Девушка протянула ему полотенце со словами:
— Если нужно, ванная у нас на нижней площадке.
— Да, я знаю.
Чужак утерся и кротко посмотрел на нее:
— У тебя не будет неприятностей? В смысле — с полицейскими?
— Нет. Она сама покончила с собой. Ножевая рана появилась уже после смерти. Врачи легко докажут это. Ты видел: крови нет. Вряд ли закон карает за нанесение увечий трупу. Но если и так, зачем им со мной связываться? История-то грязная, с душком, и единственное, чего они захотят, — поскорее все подчистить и забыть. Ты же в курсе: ни единая душа не расстроится. Никто не будет против гибели той, кого, по их мнению, должны были казнить еще десять лет назад. «Почему ее сразу не вздернули?» — только и спросят люди.
— Да, но в полиции решат, что виновата ты.
— Предсмертная записка все объяснит.
— А если ее сочтут подделкой?
Браво! Какой изощренный ход мысли! «Ему бы триллеры сочинять», — подумала девушка, изумленно всматриваясь в мягкие, перепуганные глаза мужчины, за которыми плел коварные планы весьма острый разум. Действительно, у ночного гостя были все предпосылки для создания определенного рода книг: одержимость, неотвязное чувство вины, особое внимание к мелочам. Он слишком долго жил, раздумывая о смерти.
— Я без труда докажу, что это подлинник, — возразила Филиппа. — У меня есть образец ее почерка. Рассказ, который она написала в тюрьме, история насильника и его жены. Слушай, тебе лучше уйти, пока полиция ничего не прознала. Если, конечно, не хочешь увидеть себя в завтрашних газетах. Многим только того и надо.
Чужак покачал головой.
— Я просто хочу домой.
— Домой? — переспросила девушка.
Странно было представить, что у него есть дом — у этого ночного хищника с женоподобными руками, способными на ужасные вещи, пропахшего рвотой. Что-то он там бормотал про Касабланку… Но это уже чистый бред.