Невинное предложение
Шрифт:
— Тогда я научу вас.
— Как свою жену или как мисс Дивайн? Насколько я знаю, леди Данстен должна следить за здоровьем детей и управляться с прислугой. Но с мисс Дивайн, — она лукаво улыбнулась, — вы говорили о более интимных и интересных вещах.
— Сегодня ночью я не хотел бы ограничиваться одними разговорами. Ответьте, любовь моя, кем вы будете сегодня ночью?
— А как бы вы хотели?
— Конечно, мисс Дивайн! — ответил он, представляя, как их поглотит лавина страсти.
От ее обольстительной красоты он совсем потерял голову — как в ту памятную ночь. Он исступленно
Придя в себя от порывов страсти, когда казалось, что она умирает от блаженства, она прижалась к груди мужа, слушая, как бьется его сердце.
— Ну, — спросил он, — все было так же, как в прошлый раз?
— Даже лучше, — ответила она. — Так вы и теперь жалеете, что я приехала за вами в Лондон?
— Нет, нисколько. Хотя должен сказать вам, что я, приехав в Лондон, пересмотрел свое прежнее решение и решил вернуться домой быстрее, чем предполагал сначала.
Луиза, приподнявшись, с удивлением посмотрела на него.
— В самом деле?!
— Видите ли, моя дорогая, когда я приехал, я чувствовал себя самым несчастным человеком на свете. Я скучал без вас, Луиза. Я понял, как много вы значите для меня, как я тоскую без вас. Я вас люблю, Луиза. И знаю, что вы тоже любите меня. Я это почувствовал, когда обнимал и целовал вас.
— Да, я люблю вас, Элистер. Так люблю, как только может женщина любить мужчину. Я полюбила вас с той самой минуты, как вы поцеловали меня тогда, в Данстен-хаусе.
Он наклонил голову и поцеловал ее в губы, вложив в этот поцелуй всю жажду любви, которая накопилась в его душе с той самой минуты, как Марианна оставила его.
— Нас в самом деле притягивала друг к другу какая-то магнетическая сила. Это невозможно не заметить. Луиза, вы удивительная женщина! И необыкновенно красивая!
— Вы полюбили меня только потому, что я красивая? — лукаво спросила она.
— Нет, я полюбил вас не только за красоту. Я открыл в вас столько достоинств, что пришел в восхищение и полюбил. Такие, как вы, встречаются крайне редко. В вас есть все, что должно быть у женщины, о которой я мечтал в юности. Моя жена и мать моих детей должна быть именно такой. Мне было так стыдно за свое поведение накануне отъезда из имения, что я решил вернуться и умолять вас о прощении. Как я мог сравнивать вас с Марианной? Вы совершенно непохожи. Она думала только о себе и Чарлзе Мередите, и больше ни о ком. Я бы рассказал вам о ней, но не знаю, с чего начать.
— Начните с первого, что придет в голову. Как она выглядела? Она была блондинка или брюнетка?
— Необыкновенно привлекательная брюнетка. Ее родители были богатые землевладельцы из Кента, она была их единственным ребенком, которого они безнадежно избаловали, выполняя все ее капризы. Она выросла самонадеянной и самовлюбленной эгоисткой. Мне не надо было жениться на ней, — тихо проговорил Элистер.
— Но вы же любили ее!
— В то время я боготворил ее, и сама мысль, что у нее есть недостатки, казалась мне кощунством. Мы впервые встретились в Лондоне. Мне тогда было двадцать лет. Мы очень скоро подружились. Я не знал, что у нее до знакомства со мной
— Так она вышла за вас замуж, разочаровавшись в Чарлзе Мередите? — спросила Луиза.
— Не только. Чуть позже я понял, что когда она выходила за меня замуж, то уже знала, что рано или поздно вернется к Мередиту. А пока, встретив безумно влюбленного в нее юношу, сходившего с ума от ее красоты, она ответила согласием на его предложение стать его женой.
— Что же, она вышла за вас замуж, чтобы досадить Чарлзу Мередиту?
— Вот именно. К тому же она знала, что мы соседи, и это давало ей возможность покрасоваться перед ним как леди Данстен — в отместку за то, что он предпочел уехать в Европу, а не жениться на ней. Но очень скоро она пожалела, что вышла за меня замуж. Марианна скучала по столичной жизни. Она была первой красавицей Лондона, окруженной толпой поклонников.
— Даже рождение Марка ничего не изменило?
— Перспектива стать матерью ее ужасно пугала. Она боялась, что после родов ее красота померкнет и фигура потеряет свои скульптурные очертания. Когда Марк родился и ей показали сына, ничего, кроме отвращения, она не испытала. И потом она с трудом переносила его присутствие.
Луиза не поверила своим ушам. Как родная мать могла не любить собственное дитя?!
— Прошло два года, — продолжал Элистер. — Мередит вернулся из Европы и, узнав, что Марианна не дождалась его, пришел в ярость. От первоначального намерения Марианны отомстить Чарлзу не осталось и следа. Она перестала мечтать о возвращении в Лондон, так как начала встречаться с ним тайком от меня здесь, в сельской глуши. Прерванный роман разгорелся с новой силой. И вот настал день, когда она призналась, что хочет уйти от меня, и попросила дать ей развод. Я отказался, так как развод лег бы позорным пятном на всю мою семью.
— Вы все еще любили ее?
— Нет. Я презирал ее, но вынужден был терпеть — как свою жену и мать моего сына. — Он замолчал и задумался. — Это я виноват в ее смерти, — неожиданно проговорил он.
— Почему вы берете ответственность за ее смерть на себя? — удивленно спросила Луиза.
— Она убежала вся в слезах, я — вдогонку за ней… Если бы я дал ей возможность спокойно уйти, она бы осталась жива!
— О, Элистер, дорогой, простите меня, я не знала…
— Откуда вам знать? Об этом знают только самые близкие люди. В ту злополучную ночь я вернулся из Розерфилда под проливным дождем. Река вышла из берегов, затопив все отмели. Марианна ждала меня допоздна и сказала, что ждет ребенка от Мередита. Я был потрясен, я не поверил ей, думая, что так она хочет вырвать у меня согласие на развод. Когда я увидел, что она выбежала из дома, я побежал за ней.
— Но почему она пошла вброд через разбушевавшуюся реку? Разве тогда не было моста?