Невиновен

Кобен Харлан

– Именно поэтому инспектор Мьюз выглядит несколько непрезентабельно, – вмешался Эд Штейнберг. – Бедняжка побывала в этой сауне, ну, вы понимаете.

Лорен метнула в его сторону выразительный взгляд и едва поборола искушение пригладить встрепанные волосы.

– Высокая температура не позволила зафиксировать время смерти с большей точностью.

– Что еще? – спросила Терстон.

Лорен колебалась. Она почти не сомневалась, что Терстон и Йетс уже знали или по крайней мере легко могли узнать все те сведения, что она им тут выложила. Она не

сказала им лишь одного, и это был ее козырь в рукаве. Этого они наверняка не знают. Она и словом не упомянула о Мэтте Хантере.

Штейнберг поднял руку:

– Позвольте высказать предложение?

– Ну разумеется, Эд. – Терстон обернулась к нему.

– Желательно, чтобы между нашими структурами не возникало разногласий в ходе расследования.

– Естественно.

– В таком случае почему бы не объединить силы в кулак? Открытый двусторонний обмен информацией. Мы сообщаем вам всю информацию, вы, в свою очередь, известные вам факты. Без утайки.

Терстон взглянула на Адама Йетса. Тот откашлялся и произнес:

– Без проблем.

– Вы установили личность сестры Мэри Роуз? – спросил Штейнберг.

Йетс кивнул:

– Да, установили.

Лорен ждала. Йетс не спешил. Выпрямил ноги, подергал край не заправленной в брюки рубашки, точно хотел проветриться.

– Ваша монахиня, вернее, она никогда не была настоящей монахиней, можете мне поверить… Ее настоящие имя и фамилия Эмма Лимей.

Лорен вопросительно взглянула на Штейнберга. Тот никак не среагировал на это имя.

– Эмма Лимей и ее партнер, полный кретин Клайд Рэнгор, скрылись из Лас-Вегаса десять лет назад. Мы предприняли поиски этой парочки, но они закончились ничем. Только что были на месте и – бац! – словно испарились.

– Но с чего вы взяли, что мы нашли именно труп Лимей? – поинтересовался Штейнберг.

– Корпорация «Локвуд» маркирует свои силиконовые имплантаты. Национальный центр криминалистических исследований создает масштабную базу данных и помещает в нее все. Ну, об отпечатках пальцев вы уже знаете. Последнее время туда же включают ДНК и описания внешности. А теперь мы работаем над созданием базы медицинских устройств и приспособлений, отмечаем все замещения суставов, грудных желез, хирургические имплантаты, протезы, электрокардиостимуляторы. И все это с целью идентификации. Узнаешь номер модели, помещаешь его в базу данных. Правда, пока это носит экспериментальный характер. И испытали мы эти базы в действии лишь на избранных, которых очень хотели найти.

– Эмма Лимей… – начала Лорен. – Значит, вы очень хотели ее отыскать?

Йетс улыбнулся:

– О да.

– Почему?

– Десять лет назад Лимей и Рэнгор предали негодяя, главного воротилу в сфере наркобизнеса, это шило в заднице для местной полиции, Тома Бушера по прозвищу Чубчик.

– Чубчик?

– Да, так они его называли, за глаза, конечно. Прозвище он получил давно, когда начал быстро лысеть. А клок волос на макушке продолжал расти. Он его не стриг, закручивал и подворачивал, впечатление было такое,

точно из лысины произрастает цветок.

Йетс хихикнул. Остальные сохраняли серьезность.

– Вы говорили о Лимей и Рэнгоре, – напомнила ему Терстон.

– Да. Лимей со своим дружком попалась на продаже крупной партии наркотиков. Ну, мы приперли их к стенке, оказали давление, и впервые за все время удалось завербовать «кротов» в среде крупных наркоторговцев. Дело в том, что Клайд Рэнгор и Чубчик были двоюродными братьями. И вот Лимей и Рэнгор стали работать на нас, подслушивать и записывать разговоры, собирать доказательства. Ну а потом… – Йетс пожал плечами.

– Что же случилось потом?

– Скорее всего Чубчик разнюхал, что они работают на нас, и убил их. Но, честно говоря, мы не очень-то в это верим.

– Почему?

– Есть свидетельства, много свидетельств, что Чубчик очень активно разыскивал эту парочку. Куда старательнее нас. Это превратилось даже в нечто напоминающее соревнования – кто быстрее найдет. Но поиски кончились ничем, а потому мы решили, что проиграли гонку.

– А Чубчик? Он на свободе?

– Да.

– А что с Клайдом Рэнгором?

– Мы даже приблизительно не знаем, где он может находиться, – ответил Йетс. – Клайд Рэнгор тот еще персонаж. Управлял парой клубов со стриптизом, принадлежавших Чубчику. И репутация у него была, мягко говоря, не очень. Иногда принимал участие в оргиях, они порой заканчивались плачевно.

– Насколько плачевно?

Йетс поерзал в кресле и сложил руки на коленях.

– Мы подозреваем, что некоторые девушки после них так и не оправились.

– Что значит «не оправились»?

– Одна впала в кому, другую, по моим сведениям, нашли мертвой.

Лорен поморщилась:

– И вы заключили сделку с такой мразью?

– У вас имеются более симпатичные кандидатуры? – язвительно парировал Йетс.

– Я просто…

– Вот уж не ожидал, что должен объяснять инспектору Мьюз азы работы с осведомителями!

Вмешался Штейнберг:

– В том нет нужды, мы все прекрасно понимаем.

– Я вовсе не это имела в виду… – Лорен почувствовала, что краснеет. Прикусила губу. Ей было стыдно. – Простите, что перебила. Продолжайте.

– Так, что еще? Мы не знаем, где теперь Клайд Рэнгор, однако считаем, что он до сих пор способен поставлять ценную информацию. И даже помочь нам взять Чубчика с поличным.

– Ну а Чарлз Тэлли и Макс Дэрроу? Как они вписываются в эту картину?

– Чарлз Тэлли – мелкий жулик, известен свой жестокостью. Он руководил девушками в клубе Рэнгора, следил, чтобы слушались босса, не воровали слишком много, делились чаевыми с заведением. Последнее, что о нем известно, – он работал в какой-то дыре в Рино под названием «Похотливый бобер». Мы полагаем, что Чарлза Тэлли наняли убить Эмму Лимей.

– Кто? Люди Чубчика?

– Да. Очевидно, каким-то образом Чубчик пронюхал, что Эмма Лимей скрывается под видом монахини Мэри Роуз. Ну и послал Тэлли устранить ее.