Невкусные души: Начало
Шрифт:
Оставались отдельные насекомые, которых уже без труда стряхивали на пол и давили. Под ногами хрустело, воняло каким-то ацетоном. Дохожу до двери, нащупываю выключатель. Меня чуть не выворачивает. Весь пол по щиколотку состоит из раздавленных насекомых. А вот Санечку выворачивает, желчью. Увидев это, мой организм не выдерживает, и я присоединяюсь к ней. Рвёт долго, насухую, желудки уже пустые, а организм всё не останавливается.
Через некоторое время, отдышавшись, выходим в кухню к ребятам. Они бледные, вымазаны какой-то слизью, тут и там прилеплены останки насекомых.
— Так себе побудочка. Там что все охренели, что ли?
Все молча соглашаются. И про «там всех», и про «так себе».
— А как я испугалась, они как налетели, и в рот лезут, и в волосы! И противные такие, особенно пауки, ненавижу пауков! Эту паутину плетут, лапками так тыр-тыр, быстрые. И не спорьте, я в душ первая! Пауков терпеть не могу! Всё, ушла. Надеюсь, какие-нибудь мокрицы не полезут.
Уф. Всё никак не привыкну к этому постоянному перескакиванию с мысли на мысль. Хотя выглядит очень мило и по-детски непосредственно. А, может, влюблённость сказывается. Но самоанализ — не моё. К чёрту. Поворачиваюсь к друзьям.
— Ребят, я бы сходил на улучшение. Никому ничего срочного не надо?
— Я только оттуда, тело прокачал, — говорит Вася.
— Топай! — за всех отвечает Дима.
Разворачиваюсь и тут соображаю, что я не мылся. И что мне дико противно. У душа дожидаюсь Сашу, чмокаю её, она что-то бурчит, что придётся снова перемываться. Вламываюсь в кабинку, намыливаюсь, смываюсь. Напяливаю чистые трусы, где свежая одежда, я так и не выяснил. На всё той же волне предвкушения от общения с врагом лечу в кладовку. Ложусь, выбираю улучшение. Все материалы присутствуют. Запускаю. Отрубаюсь.
День 29
Просыпаюсь, перед глазами всё плывёт. Выскакивает надпись.
«Тонкая настройка производится в бодрствующем состоянии, пожалуйста, подождите».
Послушно лежу, жду. Время тянется долго. Наконец, шторм перед глазами утихает.
«Общение с нанитами» подготовлено. Выберите желаемую форму общения:
Речевую. Вы говорите вслух, наниты транслируют ответы напрямую на нервные окончания барабанных перепонок. Другие люди не будут слышать ответы.
Визуальная. Ответы будут показаны текстом. Вне зависимости от типа вашего запроса.
Мысленная. И запросы, и ответы будут выполнены в мысленной форме.
Вы можете выбрать два или более вариантов».
Выбираю второй и третий варианты. Больше никаких сообщений не выводится. Устав ждать реакции, говорю мысленно:
«Привет»
Тут же прилетает в ответ:
«Завод приветствует тебя! Рады тебя слышать»
«Вы кто? Зачем захватили Землю?»
«Мы Завод. Наше внутренне имя тебе ничего не скажет, зови нас просто Завод. Доступ ограничен»
Хм, интересно. Попробую зайти с другой стороны.
«Какова ваша цель
«Доступ ограничен»
«Что я могу сделать с вашей помощью?»
«Доступ ограничен»
«Как вас убрать с Земли?»
«Доступ ограничен»
Да твою же мать! Интересно, на какие вопросы они отвечают вообще?
«На какие вопросы вы отвечаете?»
«На все, кроме закрытых соглашением»
«Каким соглашением?»
«Доступ ограничен»
Уже не матерюсь. Лежу в полной прострации. Итак, подведём итоги. Нанитов зовут Завод. У них ограничения по общению. Каким-то соглашением. С кем соглашение? Тоже точно не ответит. Но это получается, что они тут не главные. Что они нанятая компания. Наверно. Сплошные наверно.
«Я могу получить доступ? Снять ограничение?»
«Ну, наконец-то! Это правильный вопрос. Доступ ограничен»
«КАК?!!»
«Доступ ограничен»
Вспоминаю все трёхэтажные конструкции матерного народного, которые слышал от нашего прапора на срочке. Вот и как это понять? Ладно, пока мозг не закипел, надо рассказать друзьям. Устроить мозговой штурм. Да и жрать хочется не по-детски. Выхожу всё в тех же трусах на кухню. Все сидят там. Немая сцена. На меня смотрят, как на привидение. Через пару секунд столбняка с места срывается Саша и с воплем «Очнулся!!!» кидается мне на шею. С удовольствием отвечаю на поцелуй, но я же в одних трусах. Скоро станет неудобно перед окружающими, потому аккуратно отодвигаю от себя любимую.
— Ребят, мне бы одеться.
Саша тут же улетает, приносит стопку такого же камуфляжа. Похоже, магазин им достался тогда большой. Это уже третий комплект. Быстро напяливаю его, падаю за стол. Мне пододвигают тарелку, моментально насыпают еды, на столе появляется обычный комплект «коньяк-вино». Василь разливает, встаёт.
— Ну, как грится, с возвращением! Знаешь, сколько тебя не было?
— Откуда? Уснул, проснулся.
— Ой, Саш, тебя две недели мариновали в этом дыме. Точнее семнадцать дней. Я считала. Каждый день тебя навещали. А ещё по тебе молнии летали, и дым то синий, то зелёный, и свет! Ты под конец светился, как ночник. Мы к тебе подходить боялись даже. Прямо как в фантастическом фильме, ты лежишь, а вокруг молнии. И дым. И светишься. Страшно, ужас! Но ты вернулся! Ой, я же тост испортила… С возвращением!
В лёгкой прострации чокаюсь с друзьями бокалами.
«Эй, Завод, а что так долго-то?»
«Процесс повышения мерности организма в вашем примитивном четырёхмерном мире занимает достаточно длинных отрезков четвёртой шкалы измерений»
«Это что, во мне теперь больше трёх измерений?»
«В тебе всегда было больше трёх. Было четыре, но четвёртое люди не могли воспринимать ввиду примитивизма ваших органов чувств»
«И сколько во мне теперь?»