Невменяемый отшельник
Шрифт:
Рассказчик сделал паузу, убедился, что его слушают с неослабным вниманием, и продолжил:
– Что интересно, Барьер как бы подпускает подплыть под сам мост, да и по берегам к нему можно подобраться и даже начать переход на другую сторону, а вот дальше – только смерть. Но самое загадочное – это два жёлоба на его противоположной стороне. Они полого отходят из центра моста вниз и в стороны и упираются в отверстиях тоннелей уже непосредственно за Барьером, в стенах ущелья.
Кремон прочистил кашлем пересохшее горло и поинтересовался:
– Ну раз такие страхи вокруг того моста, да куча бессмысленных смертей,
– Как без неё, конечно, имеется! – подтвердил лоцман. И неспешно продолжил: – А гласит она о большой и сильной любви между юной Роу-Галь и красавцем Храм-Цаном. Влюблённые жили на разных берегах, в разных посёлках, которые, в свою очередь, кровно враждовали друг с другом. Встречаться при такой войне было сложно, но ловкий Храм-Цан чуть ли не каждую ночь переплывал на лодчонке реку, чтобы помиловаться с любимой хотя бы несколько часов. Они уже договорились создать семью и сбежать от родных в низовья реки, когда их последнее свидание было замечено родственниками юной красавицы, которой с той минуты грозила жуткая смерть на костре. Да и её возлюбленного заметили с другого берега его сородичи, решив казнить за сношения с врагом. Чудом влюблённым удалось сбежать из посёлков, но иной дороги не оставалось для побега, как к мосту. И когда их туда загнали, они в последнем желании обняться перед смертью бросились по мосту друг к другу. Вот тогда и произошло чудо, они остались живы! А потом, по одному из желобов, спустились на ту сторону и скрылись в тоннеле. А те, кто сгоряча погнался за ними, погибли все до единого. Их кости в назидание завистникам и не желающим жить в мире так и белеют грудами на мосту, потому что там всегда тихо и безветренно…
Опять долгая пауза, которую лоцман прервал лишь по причине скорого прибытия на место:
– Вот с тех пор и утверждается, что Непреодолимый могут преодолеть только жарко любящие сердца. Остальным он неподвластен. И многие глупые влюблённые, верящие в свою исключительность, пытались пройти по пути Храм-Цана и Роу-Галь или в тесных объятиях проплыть по водной глади под мостом… Да только увы и ах! Никто из них не остался в живых и не достиг желанных тоннелей на землях Лазурных Туч. Видимо, не настолько их любовь оказалась истинна и крепка…
Естественно, что опытный, невесть каких чудес насмотревшийся Невменяемый к сказочной выдумке отнёсся снисходительно. Уже ему-то довелось и не такие истории выслушивать. Да и не только выслушивать, но порой и участвовать в них.
А вот Ягуша невероятно прониклась историей о влюблённых молодых сентегах и тут же стала примерять историю на себя. Пригнулась к уху любимого и спросила с томным придыханием:
– А мы бы с тобой преодолели Непреодолимый?
– Несомненно, милая! – уверенно прошептал в ответ Кремон. – В этом я ни мгновения не сомневаюсь.
Они бы ещё пошептались на эту тему, но Виль-Ройт стал координировать следующие перемещения плавера:
– Если нам к Медиальту Ду-Грайту, то давай к левому берегу жмись! – Уж про пристани первых людей в городках и весях он тоже знал прекрасно. – Вот к тому тройному фонарю на набережной. После него не прозевай поворот во второй канал. Можно считать, прямо к задним дворам усадьбы и причалим…
– Точно! – подтвердила Познающая, присмотревшаяся к берегу и опознавшая родные места, в которых она
На частном небольшом пирсе стали высаживаться вполне по-хозяйски, но были остановлены вопросительным восклицанием охранника, расположившегося за высоким забором:
– Кто такие?
Красавица узнала его по голосу и радостно отозвалась:
– Это я, Ягуша! Вместе с Кремоном, моим мужем, и воинами из столицы! А Ду-Грайт дома?
Тотчас заскрипели открываемые ворота, и охранник, позвав кого-то из иных домочадцев, стал радостно приветствовать вернувшуюся домой конклатерру. А там и ещё люди набежали, вперемежку с сентегами. Чувствовалось, что Эль-Митолану, заведующую всеми хозяйственными делами в поместье, здесь любят, ценят и уважают.
Из кратких восклицаний и комментариев стало понятно, что владелец дома ещё не спал, хоть и лёг, но сейчас одевается и уже радуется предстоящей встрече. И лишь при подходе к дому Кремон рассмотрел ту самую пару мужчин, которые когда-то провожали конклатерру в дальнюю дорогу. Оба, видимо, уже прослышавшие о замужестве своей богини, выглядели пришибленными, грустными и жутко опечаленными. Да ещё несколько мужчин посматривали на молодожёна явно искоса и с завистью. Но тут уж никто им помочь или облегчить страдания не мог, только всё лечащее время.
Энормианин заметил, что никто из бывших рабов Медиальта не спешил покинуть поместье и отправиться в дальние края или, иначе говоря, «к людям». Видимо, все прекрасно понимали, что, проживая на старом месте, они гораздо лучше обеспечены социально и материально. А в чужих краях – кто его знает, как окажется? Пока устроишься, пока освоишься, пока зарабатывать начнёшь. А тут живи себе на всём готовом и устоявшемся, да только посматривай в сторону тех, кто ушул, да читай от них письма. И вот если в тех письмах пойдут описания рек кисельных да берегов шоколадных, вот тогда и двинется с места основная волна переселенцев.
Ду-Грайт встречал свою воспитанницу как родную дочь. Чувствовалось, что он Ягушу любит, вложил в её взросление часть своей души и, несмотря на различие в видах, может и в самом деле считаться её приёмным отцом.
Да и к Невменяемому он отнёсся с несколько странной отцовской ревностью. Потому что, когда уселись за стол, утолили первый голод и рассказали о последних событиях в столице, Медиальт не стал скрывать своего сожаления и проворчал:
– Знал бы, что ты уведёшь у меня Ягушу, оставил бы её тогда дома. А так чувствую, что ты задурил голову наивной девочке, а она и поддалась на твои уговоры…
– Нет, не задурил, – мягко возразил ему Кремон. – А просто влюбился по уши, и этот факт не подлежит дальнейшим обсуждениям или спорам.
Зато сама Познающая набросилась на опекуна и учителя с упрёками:
– Ну и как у тебя язык поворачивается такие глупости говорить?! Неужели ты меня настолько наивной считаешь и последней дурочкой?
– Хм… нет, конечно, – замялся Медиальт. – Но ведь с книжками он тебя как лихо обманул? За дешёвый товар все дорогие вещи и артефакты у тебя выменял. Значит, мог и в остальном так же поступить…