Невменяемый отшельник
Шрифт:
Протектор глянул на своего короля несколько странно, хотя на словах не мог не поддержать патриотического пафоса:
– Конечно! И я верю! – И тут же ехидно спросил: – И насколько «огромные» деньги ушли в казну князя? – Уж он-то знал, что покупка не могла стоить Энормии больше, чем постройка боевого корабля. Правитель Дикого был не просто нищ и жаден, но и недальновиден. Вряд ли он понял, что приграничные земли стали дороже в десять раз после открытия империи Сентегов.
– Достаточно большие! – стал ещё строже Рихард. – Чтобы мы имели право требовать конкретной отдачи от организованной к Проклятому перевалу экспедиции. И если этой отдачи не будет в самое ближайшее время, кое-кому придётся возмещать
Резкая смена темы разговора не застала Хлеби врасплох:
– Как всегда, её величество в своём репертуаре: сочувствует, предлагает большую оплату за мои умения и знания и пытается выпытать наши маленькие тайны.
– Ну да, она неисправима, – хмыкнул король. – Только вчера поставил её на место, но всё равно продолжает. Знала бы твои доходы – постеснялась бы делать попытки перекупить. Про тайны позже расскажешь, а вот в чём же она тебе сочувствовала?
– Да нашла причину, – ухмыльнулся Избавляющий. – Огорчается очень по поводу моей холостяцкой жизни и отсутствия в таком возрасте собственных детей. Приводила в пример нашего Кремона, который уже где только не отметился в этом плане, и советовала обратить пристальное внимание на герцогиню Шиари. Утверждала, что мы идеально подойдём друг дружке. Мол, ауры у нас сходятся, оттенки характеров совмещаются, она вдова, свободная женщина, и прочее…
– Да? Хм! Интересно вы, колдуны, живёте! И что ты ей на это ответил?
– Ничего больше не оставалось, как признаться, что Вилейма не в моём вкусе.
– О! Ты и с ней успел пообщаться? – искренне удивился Рихард.
– Ну так, коротко и буквально на ходу. Она с малышом и в сопровождении Мальвики спешила вон в то соседнее помещение. У них там встреча с Галиремой Моли и её дочкой Паулой.
– Постой, постой, – наморщился монарх от непонимания. – О какой Мальвике идёт речь?
– О маркизе Баризо, моей внучатой племяннице.
– Не может быть! Она же чуть не при смерти осталась лежать возле Сказочного тракта на нашей стороне.
И в двух словах пересказал последние злоключения Мальвики, которая просидела в ловушке около пяти суток. Протектор Агвана не удержался от восклицания:
– То-то я смотрю, она вся такая бледная и худющая! А на мой вопрос ответила, что решила немножко похудеть. Но почувствовала себя плохо и теперь снова усиленно набирает вес… Плутовка!
– Не то слово! Ну-ка, пошли! Глянем, чего она там опять затеяла. – И уже на ходу проворчал пояснения своей обеспокоенности: – Мало того, что без всякого разрешения здесь оказалась, нелегально, так ещё и с детьми Кремона общается. А ты ведь знаешь, как она может к их мамашам отнестись?
– Ну да… Они для неё как бы соперницы-разлучницы.
– Вот именно! – досадовал Рихард Огромный. Но врываться в нужную залу не стал, а вначале просто приоткрыл дверь, начав с некоторым недоумением подглядывать: – А чего это они тут хохочут?..
Комната являлась скорей детской, наскоро переоборудованной для проживания инфанты. Мягкие ковры по всему полу и минимум мягкой мебели позволяли любому ребёнку играть здесь, как ему вздумается. Но то, что вытворяли единокровные брат и сестра, вряд ли могли бы устроить иные дети. А уж кто подал главную идею игрищ, сомневаться не приходилось: Мальвика! Потому что она была и ведущей, и участником, и главным объектом для преследования.
Малышня
Король немедля припомнил, что данные шары являются в некотором роде государственной тайной Энормии. Их впервые использовали во время заброса боларов в Альтурские Горы, и волок их тогда за собой на прицепе воплотившийся в тело дракона Кремон Невменяемый. Потом, правда, коконы использовали многократно, да и многие драконы применяли подобные для транспортировки пассажиров. Но именно что подобные. Имеющиеся в комнате отличались по секретности на три порядка выше, и в мире о них знали только некоторые посвящённые, и это значило, что некоторые секреты о них никак не следовало давать в руки огам или менсалонийцам.
Поэтому Рихард проворчал в сторону Хлеби и маячащего у него за спиной секретаря:
– Разобраться, откуда здесь секретные магические разработки! – После чего навесил на лицо самую добродушную улыбку и шагнул в помещение со словами: – Ох, как у вас тут весело и интересно! Во что играем?
Маркиза Баризо замерла от неожиданности на месте, за что была сразу же наказана. Оба кокона с визжащими от азарта малышами врезались в неё на приличной скорости, сбивая с ног и даже отбрасывая на несколько метров. Была бы она помассивней, не так бы её отшвырнуло, а будучи худой, только и могла ловко выворачиваться во время игры. А сейчас ей здорово досталось!
Дети тут же произвели посадку, начали интенсивно выбираться из коконов и, полностью игнорируя присутствие посторонних в комнате, стали спорить, кто из них победил.
– Я первая в неё попала! – попискивала Паула с блестящими от воодушевления глазами. – Теперь я по праву «Грозная тучка»!
– Зато я нанёс смертельный удар по плечам! – хвастался Кашад.
– А это не по правилам!
– Проиграла! Проиграла! Это я «Грозный… – Договорить он не успел.
Молли не смогла удержать дочурку левитацией, и та резко толкнула брата в бок. Причём настолько резко, что и сама на него завалилась. Вопли, возмущённый рёв, визг, и хорошо, что уже вставшая на четвереньки Мальвика, будучи ближе всех, оттащила весьма ловко малышей друг от друга. И не стала назначать победителя, хотя до сих пор морщилась от сдвоенного, синхронного удара коконов по корпусу и дышала через раз. А просто спросила:
– Понравилась игра? – Так как карапузы ей сразу не ответили, сердито пялясь друг на друга, то сделала вид, что обиделась. – Ну, раз не понравилась, то я ухожу, забираю коконы и больше с вами не играю…
– Понравилась, понравилась! – тут же зашумели дети, хватая маркизу за руки. – Давай ещё сыграем? Давай!
– А не будете ссориться?
Тут уже король не выдержал игнорирования своей персоны, что-то шепнул на ухо секретарю, который тут же умчался куда-то, а потом уселся на ближайшую к детям обитую мехом лавку. И первыми словами напомнил, кто тут хозяин:
– Победителя назначу я! И одарю своими подарками. А пока прекращаю опасную для больной маркизы игру и отправляю её в кровать. Она ещё серьёзно истощена, и ей необходим полный покой.
– Как истощена?! – с тревогой в голосе воскликнула подошедшая герцогиня. И Галирема ей вторила, глядя с недоверием на пытающуюся отдышаться заводилу:
– Она утверждала, что всегда такая худенькая. И двигалась так ловко, что и я бы не смогла. – Скептическую ухмылку Вилеймы на такое хвастливое заявление о себе она проигнорировала.