Невольница драконов. Семь дней на любовь
Шрифт:
Они должны были меня спасти, когда я в этом так нуждалась.
Тайрос отвечал отчаянно, принимая нашу глупую недолгую веру в то, что счастье уже стоит на пороге и вот-вот войдет в дом. Но правда была такова, что совсем скоро наши пути разойдутся, чтобы больше никогда не сойтись.
Горький полынный вкус печали разлился во рту, заставив нас прерваться, и прижавшись друг к другу влажными лбами мы закрыть глаза. Несколько секунд тишины, чтобы проглотить вновь нахлынувшее чувство и создать иллюзию,
— Устала? — тихо спросил обсидиановый, первым нарушая молчание.
— Немного. Это было… изматывающе, — улыбнулась я.
— Не жалеешь?
— Нисколько. Не разочарован?
— Шутишь?! — не выдержал Киррас за спиной. — У меня до сих пор огонь в венах!
— Он прав, — согласился Тайрос. — Огня много. Чертовски много. Так, что можно захлебнуться.
— Отпустишь меня?
Короткий кивок, и меня медленно ставят на пол, придерживая, чтобы я не рухнула со своих дрожащих ног. По ним до сих пор бродят мурашки размером с муравья, а сердце в груди бьется так лихорадочно, что шум слышно в ушах.
— Я, наверное, пойду умоюсь, — шепчу, зубами впиваясь в ремень, который хотела стянуть с рук, но Тайрос перехватил, нежно распутывая петли.
Как только запястья оказались свободными, я неожиданно почувствовала себя одинокой. Словно со снятым поясом я была куда нужнее кому-то, не бродила в одиночестве в темноте, а была ведома за руку, переплетая пальцы.
Но все закончилось.
И тепло ушло вслед за драконами.
— Пойти с тобой?
— Если не сложно. Боюсь, поскользнусь ненароком, — усмехнулась я и тут же была подхвачена на руки.
Лунный уверенно, словно ориентируясь в темноте, спустился по лестнице в купальни и рявкнул в потолок, заставляя ошалевших огневиков ярко засветиться.
Ступив в воду вместе со мной, он дал пространство опуститься и Тайросу, который, устроившись рядом, поймал в воде мою ступню, принявшись разминать пальчики.
— Что-нибудь болит?
— Не-а, — мотнула головой.
— Есть хочешь?
— Сыта как никогда.
— Хочется чего-нибудь?
— Немного спать, — созналась я. — Но больше сесть писать.
— Уже поздно, — поморщился Киррас. — Может, перенесешь на попозже?
Наверное, стоило.
У меня будет еще очень много времени, чтобы измучить желтые странички блокнота, изливая свое одиночество и тоску. А времени с ними осталось ничтожно мало, и было бы глупостью растрачивать эти крохи попросту.
— Перенесу. Конечно.
Вновь поймав понятную всем мысль, я позволила вымыть себя и сама попробовала помочь драконам, но они были непреклонны, отмахиваясь от меня поцелуями и короткими поглаживаниями.
Из купальни я вернулась, окончательно выдохшись, и рухнула в кровать, даже не одевшись.
Хотелось растечься
Сегодня мы были особенно близко, переплетая пальцы в темноте комнаты, на фоне потухших свечей и молчаливого прощания в скором будущем. Драконы рисовали черточки на моем теле, изучая подушечками пальцев каждый изгиб, родинку, ямочку, а я, казалось, даже мурлычу, прислушиваясь к этой бережливости.
Тихо и так громко молчать могли только мы в целом мире.
Пропахшая похотью комната быстро выстыла, впустив горный воздух в открытые окна. Звезды светили ярко, своим сумеречным светом рисуя на полу силуэты мебели и покачивающихся фонариков под потолком.
— Ханни? — шепотом позвал Киррас.
— Да? — так же шепотом ответила я, получив легкий поцелуй в плечо.
— Ты так и не сказал, — улыбнулся он. — Ни то, что нравимся, ни то, что любишь. Так и будешь играть в молчанку, м-м, лисица?
— Так нужно? — скуксилась я, вновь ощутив отметину чужих губ на ключице. — Прям обязательно?
— Обязательнее некуда, Ханнари, — подытожил Тайрос, полностью согласный с лунным.
— Вы тираны.
— Это еще нескоро кончится, — едва слышно рассмеялся дракон, вновь заставляя поверить в ложь. — Скажи-и-и…
Вторая пара губ прикоснулась к запястью, и перевернувшийся на живот лунный тут же переместился поцелуями к животу.
— Скажи-и-и…
— Я буду очень по вам скучать.
Моего неловкого признания хватило, чтобы драконы замурлыкали, заполняя вибрацией воздух. Похоже, мужчины смирились с отсутствием у меня красноречия и правильно поняли посыл.
Я буду скучать.
Для меня это значило гораздо больше, чем могло бы показаться. И признание, и покаяние в одном лице.
Я буду скучать.
Так же сильно, как они по мне, никогда ни по кому не тоскующие драконы, встретившие свой огонь, который вот-вот растворится на горизонте.
Я буду скучать.
Как никогда не скучала, даже не думая о том, что эти слова значат. Зная и чувствуя, что все то, что случилось, никогда уже не сотрется из памяти.
День седьмой
Глава 39
— Рейвен… Мне жарко, — простонала я спросонья, пытаясь вывернуться из цепких объятий. — Какой же ты горячий!
Дракон, дышащий мне в затылок, только тихо всхрапнул, сильнее смыкая руки и придавливая тяжелой рукой. Попытавшись скинуть с себя этот груз, я завозилась, но уже спустя секунду оказалась придавлена к мужской груди так плотно, что впору склеиться.