Невольница судьбы

Гущина Яна

— Я чувствую невероятный прилив сил! — засмеялся он, ставя меня на ноги и целуя в губы. — Тело бодрое, мысли светлые. Состояние такое, как было прежде, когда я владел магией.

Мои глаза воровато забегали, ускользая от встречи с взглядом мужа. Он ухватил меня за подбородок и заставил посмотреть на себя.

— Ирина, что с тобой? Ты раньше не видела, чтобы люди так быстро выздоравливали?

— Нет, не видела, — еле слышно прохрипела я, севшим от волнения голосом.

Тут же заподозрила, что он не услышал сказанного мной, и покачала головой, чтобы быть понятой. Нечаянно

посмотрела на Арсэта. Он стоял в стороне, напряжённо следя за беседой. Кажется, он, как и я, с тревогой ждал момента, когда Сэтман поймёт, что произошло на самом деле.

— Магия способна творить чудеса, — заверил меня Сэтман. — Раньше, стоило мне хлопнуть в ладоши, как магия повиновалась мне.

В запале он так и сделал — хлопнул в ладоши, и тут же на пол посыпались искры. Сэтман замер, глядя себе под ноги, где только что погасли сверкающие огни. Я в ужасе попятилась. Мне была видна лишь часть его склонённого лица, но этого хватило, чтобы оценить шок мужа. Медленно, словно боясь самого себя, он поднял голову и посмотрел на меня широко распахнутыми глазами.

— Как ты могла? — просипел он с горечью в голосе.

Я испуганно уставилась на него, не смея произнести ни слова. Он перевёл взгляд на брата и увидел растрёпанные волосы, не заправленную рубашку.

— Ты, я вижу, прямо из постели, — он кивнул на босые ноги Арсэта.

Буквально на глазах Сэтман изменился. Словно груз происшедшего лёг на его плечи. Нетвёрдой походкой он подошёл к окну и, ухватился за подоконник. Его взгляд устремился вдаль.

Мне показалось, что он сейчас упадёт. Я кинулась к нему, но он выставил руку, и я наткнулась на невидимую преграду, возведённую им. Быстро же он решил воспользоваться магией!

— Не подходи ко мне, — он часто задышал, словно ему не хватало воздуха. — Полагаешь, что мы сможем жить дальше, будто ничего не произошло? Словно ты не была в постели с моим братом?

— Сэтман, если бы магия не вернулась к тебе, ты бы умер! — в отчаянии вскричала я, ощущая, как глаза защипало от слёз.

— Значит, надо было дать мне умереть, — упрямо произнёс он осипшим голосом. — Мне не нужна жизнь с осознанием того, ты сделала. Ты предела меня и нашу любовь.

Я опешила от незаслуженных обвинений. Он так говорил, словно я умышленно загуляла с его братом по собственной воле, ради удовлетворения похоти. Он даже не знает, что мне пришлось вынести ради его выздоровления!

— Ты несправедлив ко мне! — прокричала я, раздувая ноздри от негодования.

— О какой справедливости ты говоришь? — взревел он и уставился на меня взбешённым взглядом. — Как ты могла сделать такое? Ты хоть представляешь себе, если я провозглашу об обретении магии? Это то же самое, что объявить, что моя жена переспала с моим братом! Уму непостижимо! Ирина, зачем? Почему ты предала мою любовь?

Арсэт широкими шагами одолел расстояние до окна и ухватил брата за запястье.

— Раз она так поступила, значит, не было другого выхода! — неожиданно заступился он за меня. — Ты умирал. На тебе не было живого места! Ты понимаешь, что она не могла тебя потерять? Она слишком сильно любит тебя, Сэтман!

Опешил не только

Сэтман, но и я. Что это нашло на Арсэта? С каких пор он стал защитником справедливости? Не замечала я за ним рвения нести добро людям. Это настораживало.

— Вижу, что вы успели подружиться, — криво усмехнулся Сэтман. — Рад за вас.

Он оттолкнул брата, схватил чистую рубашку и ринулся к двери, надевая её на ходу.

— Ты куда? — крикнула я, предчувствуя беду.

— В каменоломню, — коротко бросил он и вышел.

Глава 35

Отчуждение

Вслед за ним вышел Арсэт, оставив меня одну. Я устало завалилась спиной на стену и сползла по ней на пол. Никак не ожидала, что Сэтман прореагирует именно так. Упрямство и нежелание понять мой поступок граничили с глупостью. Вроде, рассудительный, а повёл себя, как обиженный ребёнок. Он что, не осознаёт, что это было вынужденной мерой?

Эх, всё он понимал. Просто ущемлённая гордость и ревность затмили разум. Только мне от этого было не легче. Бросилась на тюфяк, на котором бурыми пятнами виднелись следы крови Сэтмана. Зарылась лицом в подушку и разрыдалась. Было обидно так, что хоть вой. Вот и выла, пока не пришла Рэшма. Она села рядом и обняла за плечи.

— Что случилось? — ей было невдомёк, что Сэтман ценил свою жизнь меньше, чем мою верность.

Я села на топчане, опершись о стену, и, захлёбываясь, рассказала про сегодняшнее утро. Она долго смотрела на меня круглыми от изумления глазами. А я думала, что Рэшму невозможно удивить чем-либо.

— После того, как чудом выжил, он опять пошёл в карьер? — наконец-то она обрела дар речи.

В ответ я кивнула и сквозь рыдания добавила:

— Сказал, что лучше бы я дала ему умереть, чем переспала с его братом.

— А ты бы спросила у него, если бы на твоём месте оказался он, то стал бы думать о верности, когда на карту была бы поставлена твоя жизнь. Да и вообще, кому эта верность была бы нужна, в случае смерти?!

Ну почему Рэшма всегда всё знала и говорила так, словно вся мудрость мира досталась ей одной? Пусть она не отличалась высокоморальными принципами, но мыслила здраво. Как я сама не догадалась задать ему такой каверзный вопрос? Видимо, была обескуражена его неадекватной реакцией.

— Ладно, утри слёзы, — сурово велела Рэшма, чтобы я не раскисла ещё больше. — Если бы слёзы помогали, то в моей жизни сложностей бы не осталось. Придёт Сэтман вечером, завалит тебя на топчан, и подарит ночь любви. Так что печалиться не стоит.

— Ты думаешь? — усомнилась я, растирая слёзы по лицу. — Он был ужасно злой.

— Вот и хорошо, что в каменоломню пошёл. Работа отвлечёт его от неприятного известия, а подсознание смирится с происшедшим. Вечером уже всё в голове уляжется и придёт понимание, что по-другому ты не могла поступить. Он разумный парень, поэтому всё поймёт и простит. Признаться, другой на его месте ещё бы и порадовался, что ты ему не только жизнь спасла, но и магию вернула. Он снова член правящей семьи. Так что готовься к отъезду в замок Гирсэлдов.