Невольница
Шрифт:
— Салман, не паясничай ты каждую минуту. Что за женщина кричит там, кого она так ругает?
— Вот эта женщина, — Салман вытащил из кармана карточку и подал ее Нафис. — А тот, кого она ругает, очевидно, сейчас предстанет пред вашими очами. А если он выйдет другой дорогой, я расскажу о нем как-нибудь на досуге.
Нилам слушала Салмана с широко раскрытыми
— Так это же Суман! — воскликнула она.
— Рядом с Суман, — сказал Салман, затягиваясь сигаретой. Он сам с трудом узнал в этом полутрупе, трясущимися руками швырявшем в дверь пачки денег, женщину с фотографии Суман.
— Ты знаешь ее? Кто это?
Из дверей палаты почти вылетел Джавид и помчался, ничего не видя перед собой. Вслед ему вылетело еще несколько пачек денег. И снова раздались крики:
— Убирайся отсюда, подлец. Пусть сгорят твои деньги, низкий мерзавец! Бери и подавись ими.
Увидев Джавида, Нилам приглушенно вскрикнула и прижалась к Нафис. Она затряслась всем телом, лицо побледнело. Нафис крепко обняла ее и, сама ничего не понимая, стала успокаивать.
— Нилам, ну что ты, Нилам? Не бойся, мы сейчас увезем тебя отсюда. — Она обеспокоенно смотрела то на дверь, за которой скрылся Джавид, то на Салмана.
Салман подхватил с пола несколько бумажек и побежал за Джавидом.
— Господин, подождите. Вот ваши деньги. Соизвольте их принять. Уважаемый господин…
Но голубая машина с красными колесами рванулась с места и помчалась прочь.
Нафис помогла Нилам дойти до машины и заботливо усадила ее. К ним подошла попрощаться сиделка, она принесла две забытые ими простыни. Она улыбнулась Нилам.
— Уезжаете?
За Нилам ответила Нафис:
— Да. Большое вам спасибо за все. Вы были так внимательны к ней.
— Не за что благодарить. Это мой долг. — И стала прощаться: — Я спешу, простите. Умерла больная с третьей койки.
Салман со злостью плюнул.
— Низкий подлец, убийца.
Машина помчалась к дому госпожи Сахават Хусейн.
27
Автомобиль
В комнатушке Суман не было свободного места. Нилам, Нафис и Юсуф… Юсуф сидел на кровати, у его ног примостилась Мину. Аромат духов Нафис заполнял всю комнату.
Молчаливая, грустная Суман выслушала все стоя. Она не села, как ее ни уговаривали.
— Больше всего меня удивляет, что ты — умный, столько испытавший человек — даже не подумала встретиться с ним и объясниться, — говорил Юсуф. — Не разобравшись, ты сразу решила с ним порвать. — Юсуф поднялся, собираясь идти.
— А он?.. — Суман заплакала.
— Он рассердился, да. И он имел на это все основания. Еще бы не рассердиться! — добавила Нафис. — Есть ли для любящего оскорбление большее, чем недоверие к его любви?
Вмешалась Нилам:
— Если б вы подождали, пока я вернусь из больницы. Я бы все, все рассказала вам. Все это произошло из-за меня, неблагодарной. Лучше б мне умереть! А он все приглашал меня к вам на свадьбу… — Она залилась слезами.
— Ничего не из-за тебя, — прошептала Нафис.
— Никто не виноват, кроме меня самой, — с трудом выговорила Суман. — Сама не могу понять, как все это вышло. Но я не хотела губить ему жизнь! Не хотела!
— Суман, ты умная женщина, возьми себя в руки. Я пришел передать тебе его слова. Он не виноват перед тобой ни в чем, но просит простить его… Ему душа не дает покоя. Суман… А теперь вставай, идем! — сказал Юсуф.
Все встали и пошли к выходу. Суман, как преступница, с низко опущенной головой шла позади всех.
Юсуф остановился у машины.
— Ну, Суман? Нам уезжать?
Она схватила его за край рубахи и ответила прерывающимся от волнения голосом:
— Я не останусь в живых без него!..
Дверь машины резко открылась и оттуда выпрыгнул Салман.
— А тогда зачем плакать? Дай я обниму тебя.