Невозможный маг
Шрифт:
— Страшно подумать, что тогда произойдет! — откликнулась ее спутница, торопливо собирая рассыпанные листы. — Что тогда они с нами сделают?
— Уничтожат! Но это война. Мы должны нанести удар прежде, чем наши враги поймут, что попало им в руки.
— Подумать только — башня в руках врагов! — шептала младшая волшебница. Руки ее дрожали от волнения так, что она то и дело теряла листы и тратила время на то, чтобы их подобрать. — Им станут известны все наши секреты, все наши планы, все наши тайники. Они…
— Если не прекратишь болтать, я оставлю тебя здесь, чтобы ты на
Младшая волшебница ничего не ответила на эту тираду, но юноша ощутил волну ее эмоций — печаль, разочарование, огорчение и даже злость на сестру, которая по иронии судьбы была ей сестрой не только по Ордену, но и по крови. Она нарочно звучно шлепнула по полке последней стопкой пергаментов:
— Все готово!
— Пошли! Пора возвращаться.
— А мы не исследуем башню?
— У нас, повторяю, нет ни одного боевого амулета. Кроме того, я чувствую — тут слишком много народа. Мы не справимся вдвоем. И еще…
Что волшебница хотела сказать, юноша уже не расслышал — он торопливо вышел из транса и прижался к стене, лихорадочно набросив на себя покрывало невидимости.
Но, похоже, он был не слишком аккуратен, потому что, едва переступив порог библиотеки, младшая волшебница тронула старшую за локоть:
— Погоди, сестра! Ты ничего не чувствуешь?
— За нами следят! Это враги! А ну-ка…
Сестры, несмотря на отсутствие у них боевых амулетов, действовали так четко и слаженно, словно всю жизнь только этим и занимались. Они одновременно встали в боевые стойки и выбросили вперед правые руки, словно отталкивая что-то от себя. Левыми руками они одновременно выписали две сложные фигуры, и молодой маг отлетел к противоположной стене, чудом удержавшись на ногах.
— Это темноволосый! — воскликнула старшая. — Смерть темноволосым!
— Смерть поработителям! — добавила младшая и сунула руку в складки балахона.
Юноша крутнулся на месте, когда две молнии прошили воздух справа и слева от него, ударившись в стену за спиной, и тут же ничком рухнул на пол, когда пришла волна отдачи. Горячий воздух опалил легкие. Запахло паленой тканью — задымился край его балахона.
«Ничего себе «нет боевых амулетов»! — мелькнуло у него в голове. — А что же тогда это?»
Он еле успел увернуться от нового заклинания, которое оставило резь в глазах и звон в ушах.
— Не надо! — крикнул он. — Не надо больше! Я — эльф, как и вы!
— Предатель! — хором воскликнули сестры. — Смерть предателю!
В следующий миг он ощутил холод — дикий, леденящий, смертный холод, как будто его зимней морозной ночью голышом бросили в прорубь. Стиснул зубы, торопливо припоминая, что можно противопоставить.
— Огонь!
Показалось, будто лопнула кожа и кровь заструилась по телу. Но она смыла холод и заставила сердце биться быстрее. Торопясь, пока сестры не применили
— Меанор!
Знал бы кто, что это и есть настоящее, ныне запретное к употреблению имя мага, которое он, страдая по прошлой жизни, обратил в слово заклинания. Вспышка яркого света затопила зал, и волшебницы отпрянули, закрывая лица руками и ругаясь сквозь зубы. Свет бил по глазам и причинял боль, словно в лицо плеснули кислотой. Юноша сам плакал от боли, но силу света не убавлял, терпя из последних сил.
— Бежим! Скорее!
Его противницы ретировались, подобрав полы балахонов. Волна света катилась за ними по пятам и разбилась о двери залы, где, должно быть, располагался портал.
Только после этого молодой маг опустил руки, позволив тьме вернуться в башню. Надо было бежать, поднимать тревогу, но он просто сел на пол, уронив голову. Сердце бешено колотилось где-то в горле, голова кружилась, но вместо тревоги на душе было радостно. Он только что придумал свое заклинание! Собственное!
Прошло несколько минут, прежде чем он опомнился и устремился в погоню за неизвестными волшебницами. Но драгоценное время было потеряно — портал башни, через который они проникли сюда, оказался запечатан, и им нельзя было воспользоваться не только для того, чтобы проследить, куда отправились девицы, но и вообще отправиться куда бы то ни было.
Несколько дней ушло на то, чтобы вернуть порталу работоспособность. Странница, помогавшая своему ученику восстанавливать его, и словом не обмолвилась, что в чем-то подозревает юношу. Тот молчал, но с каждым днем это молчание тяготило его все больше. Чем дольше он думал над причинами ночного визита, тем больше тревожился. Что бы это могло значить?
Но вскоре произошло нечто, вовсе отвлекшее его от раздумий. В башню Ордена пожаловала с визитом императрица.
Все ученики и их немногочисленные наставники высыпали во двор, когда там остановились носилки, из которых выбралась невысокая худенькая девушка в темно-зеленом одеянии, которое еще больше подчеркивало хрупкость ее фигуры и светлые волосы, заплетенные в две косы, венцом уложенные вокруг головы. В их тонких прядях сверкали изумруды — как знак того, что императрица родилась на Изумрудном Острове. Ее сопровождал брат, лорд Паномир, и несколько эльфийских рыцарей. Но носилки несли орки, и от их темных кожаных доспехов, черных волос и широких плеч во дворе башни сразу стало тесно и темно. Императрица на их фоне казалась лучиком солнца, который проник сквозь щель на дно глубокого колодца.
— О Покровители! — прошептала послушница, стоя рядом с юношей. — Она же…
— Да, она тоже была Видящей, — тихо ответил тот. — И осталась ею.
Одиннадцать детей сбились в кучку, блестя глазами. Те девочки и мальчики, которых она когда-то учила на Изумрудном Острове, узнали ее и улыбались, но остальные, видевшие ее в первый раз, оробели, когда императрица обратилась к ним с приветствием.
— Как ваши успехи? — поинтересовалась императрица. — Мне есть за что вас похвалить?
Дети вразнобой забормотали что-то.