Невыбирающее осознавание. Собрание выдержек из бесед
Шрифт:
Я полон амбиций, желания власти, положения, престижа, и я также чувствую, что должен знать, что такое любовь; поэтому я нахожусь в состоянии противоречия. Человек, который гонится за властью, положением, престижем, вообще не имеет любви, хотя он может о ней говорить; и любое соединение того и другого невозможно, сколь сильно бы он этого ни желал. Любовь и власть не могут идти рука об руку. Итак, что делать уму? Мы видим, что мысль будет создавать лишь дальнейшие противоречия, дальнейшее страдание. Так может ли ум осознавать эту проблему, вообще не вводя в нее мысль? Вы понимаете?
Господа, позвольте мне изложить это еще одним способом. Случалось ли когда-либо с вами – я уверен, что случалось, – что вы вдруг что-то воспринимаете, и в тот момент восприятия у вас вообще нет никаких проблем? В тот самый момент, как вы восприняли проблему, она полностью прекратилась.
Все мышление ограниченно, поскольку представляет собой отклик памяти – памяти как опыта, памяти как накопления знания, – и оно механистично. Будучи механистичным, мышление не решит наши проблемы. Это не значит, что мы должны перестать думать. Но необходим совершенно новый фактор. Мы испробовали разные методы и системы, различные пути… и все они потерпели неудачу. Человек по-прежнему страдает; он по-прежнему движется на ощупь в муках отчаяния, и этому несчастью, кажется, нет конца. Так что должен быть совершенно новый фактор, не распознаваемый умом. Вы согласны?
Безусловно, ум – это инструмент распознавания, и все, что распознает ум, уже известно; следовательно, не ново. Это по-прежнему находится в поле мышления, памяти, и потому механистично. Так что ум должен быть в таком состоянии, где он воспринимает без процесса распознавания.
Но что это за состояние? Оно не имеет никакого отношения к мысли; никакого отношения к распознаванию. Распознавание и мышление носят механический характер. Это – если мне позволено предложить такую формулировку – состояние восприятия и больше ничего, то есть состояние бытия.
Смотрите сами, большинство из нас – ограниченные люди с очень неглубокими умами, а мышление узкого и поверхностного ума может вести лишь к дальнейшему страданию. Поверхностный ум не может сделать себя глубоким; он всегда будет мелким, ограниченным, завистливым. Он может только осознавать тот факт, что он мелкий, и не делать попытки это изменить. Ум видит свою обусловленность и не испытывает побуждения изменить ее, поскольку понимает, что любое принуждение к изменению – результат знания, которое пристрастно; поэтому он находится в состоянии восприятия. Он воспринимает то, что есть. Но что происходит? Будучи завистливым, ум использует мысль, чтобы избавляться от зависти, тем самым создавая ее противоположность не-зависть, но он по-прежнему находится в поле мысли. Но если ум воспринимает состояние зависти, не осуждая и не одобряя его, не привнося желание изменения, тогда он находится в состоянии восприятия; и само это восприятие порождает новое движение, новый фактор, полностью иное качество бытия.
Видите, господа, слова, объяснения и символы – это одно, а бытие – нечто совершенно иное. Здесь нас интересуют не слова, нас интересует бытие – бытие тем, что мы есть на самом деле, не грезы о себе как духовных сущностях, атмане и всей той чепухе, которая по-прежнему находится в поле мысли и, следовательно, ограниченна. Важно быть такими, как вы есть, – завистливыми, – и целостно это воспринимать, а вы можете воспринимать это целостно, только когда нет вообще никакого движения мысли. Ум – это движение мысли, и он также является состоянием, в котором есть целостное восприятие без движения мысли. Только такое состояние восприятия может вызвать радикальное изменение в образе нашего мышления; и тогда мышление не будет механистичным.
Итак, то, что нас интересует, – это, безусловно, осознавание всего этого процесса
II. Природа невыбирающего осознавания
Что такое осознавание?
Вопрошающий: В чем различие между осознаванием и восприимчивостью?
Кришнамурти: Мне интересно, есть ли вообще какое-то различие? Когда вы задаете вопрос, важно выяснить для себя суть дела, а не просто принимать то, что говорит кто-то другой. Так что давайте вместе выясним, что значит осознавать.
Вы видите красивое дерево с листьями, сверкающими после дождя; вы видите блеск солнца на воде и на серых перьях птиц; вы видите крестьян, идущих в город с тяжелой ношей, и слышите их смех; вы слышите лай собаки или мычание теленка, зовущего свою мать. Все это – часть осознавания, осознавания того, что есть вокруг вас, не так ли? Подходя немного ближе, вы замечаете свое отношение к людям, идеям и вещам; вы осознаете, как вы расцениваете дом, дорогу; вы наблюдаете свои реакции на то, что вам говорят люди, и то, как вы всегда оцениваете, судите, сравниваете или осуждаете. Все это – часть осознавания, начинающегося на поверхности, а потом идущего все глубже и глубже, но для большинства из нас осознавание останавливается на определенном этапе. Мы воспринимаем шумы, красивые и некрасивые виды, но не осознаем свои реакции на них. Мы говорим: «Это красиво» или «Это уродливо» и проходим мимо; но мы не задаемся вопросом, что такое красота, что такое уродство. Несомненно, видеть, каковы ваши реакции, быть все более и более внимательными к каждому моменту своего собственного мышления, наблюдать, что ваш ум обусловлен влиянием ваших родителей, учителей, культуры и расы, – все это часть осознавания, не так ли?
Вы не можете целостно осознавать, если выбираете
Осознавание – не что-то загадочное, что вы должны практиковать; не что-то, чему можно научиться только у проводящего беседу, или у какого-то бородатого господина, или кого-то другого. Все это слишком абсурдно. Просто быть осознающим – что это значит? Осознавать, что вы сидите здесь и я сижу здесь; что я говорю с вами, а вы меня слушаете; осознавать этот зал, его форму, его освещение, его акустику; наблюдать различные цвета, которые носят люди, их позы, их старание слушать, их почесывание, зевание, скуку, их неудовлетворенность своей неспособностью получать из того, что они слышат, нечто для себя; их согласие или несогласие с тем, что говорится. Все это составляет часть осознавания – очень поверхностную часть.
Позади этого поверхностного наблюдения есть реакция нашей обусловленности: мне нравится и мне не нравится, я англичанин, а вы не англичанин, я католик, а вы – протестант. И наша обусловленность действительно очень глубока. Она требует глубокого изучения, понимания. Сознавать наши реакции, наши скрытые мотивы и условные рефлексы – это тоже часть осознавания.
Невозможно быть целостно осознающим, если вы выбираете. Если вы говорите: «Это правильно, а то неправильно», правильное и неправильное зависят от вашей обусловленности. То, что верно для вас, может быть неверно на Дальнем Востоке. Вы верите в спасителя, в Христа, а они не верят, и вы думаете, что они отправятся в ад, если только не верят так, как вы. У вас есть средства для постройки замечательных соборов, в то время как они могут поклоняться каменному идолу, дереву, птице или скале, и вы говорите: «Как глупо, какое язычество». Быть осознающим – значит сознавать все это, не выбирая, это значит быть целостно осознающим все ваши сознательные и бессознательные реакции. И вы не можете целостно осознавать, если осуждаете, оправдываете или говорите: «Я буду хранить свои убеждения, свой опыт, свое знание». Тогда вы лишь пристрастно осознаете, а пристрастное осознавание – это в действительности слепота.