Невыносимая шестерка Тристы
Шрифт:
Она останавливается, взгляды и шепот вокруг нас, моя семья в зрительном зале, и Вентворт говорит что-то со сцены совершенно не так громко по сравнению с биением моего сердца.
— Что она всегда разбивала мне сердце, — продолжает Лив. — Я люблю тебя.
У меня сдавливает грудь.
— Я всегда любила только тебя. — Ее дыхание согревает меня с головы до ног, и я никогда не чувствовала себя счастливее. — Мое сердце принадлежит тебе, — добавляет она. — Разорви его, сожги его, мне все равно. Я хочу каждую минуту, которую могу получить.
Да.
Я
— Помады! — восклицает Крисджен, подходя к нам.
Я отстраняюсь и вытираю ее губы, пока она вытирает мои, у меня кружится голова. Она берет у Крисджен помаду и пытается снова нанести мою, но я не могу сдержаться. Я беру ее лицо в свои руки, нуждаясь в еще одной дозе.
— Я никогда не отпущу тебя, — шепчу ей в ухо.
Но она встречается со мной взглядом, что-то плутовское пляшет в нем.
— Я отчасти надеюсь, что ты попытаешься.
Что?
— Ты годами мучила меня, — отмечает Лив, прижимаясь ко мне всем телом. — Я могла бы отплатить тебе тем же, если ты когда-нибудь снова попытаешься скрыть это от меня.
У меня вырывается стон, когда она сжимает мое тело, и ее тепло просачивается сквозь мою одежду.
Пожалуйста, боже, отведи меня сейчас в машину. Боже.
Она возвращает помады Крисджен и смотрит на меня.
— Так ты готова к этому?
Быть с ней, где и когда захочу?
— Да, черт возьми.
Она кивает.
— Тогда давай устроим скандал.
Мой отец подходит к нам сзади, и Крисджен берет Лив за руку, отводя ее, чтобы занять позицию, и я смотрю, как она уходит, платье на ней не похоже ни на что здесь сегодня вечером. Она самая красивая.
— Готова? — спрашивает папа, берет меня за руку и кладет себе на локоть.
— Ко всему.
Начинает играть музыка, за сценой выстраивается очередь, и у меня возникает искушение отодвинуть себя и моего отца на несколько мест назад, чтобы мы не были в центре внимания, ведь мой наряд, несомненно, привлечет его, но то, что стоит сделать один раз, стоит сделать по-крупному. Я больше ни секунды не буду прятаться.
— На сцену приглашаются дочери города Сент-Кармен на Девяносто Девятом Ежегодном Балу дебютанток! — объявляет со сцены миссис Вентворт.
Три, два, один…
Мы медленно и уверенно выходим из-за занавеса и соблюдаем такт, но, когда в поле зрения появляюсь я, аплодисменты внезапно стихают. Моя кожа теплеет, когда все смотрят на нас, мы с папой оба в костюмах, я в цилиндре, а затем хлопки переходят в шепот, потому что я единственная за почти сто лет, кто нарушил протокол. Я фыркаю, почти не в силах сдержать смех, и поднимаю глаза на папу и замечаю, как он смотрит на меня сверху вниз и подмигивает. Что они сделают? Это даже не самая веселая часть.
Мы спускаемся со сцены и останавливаемся посреди зала, кланяясь толпе. Затем обычно делается полный реверанс, и я опускаюсь на пол и склоняю голову.
Оркестр
Наконец, я слышу это.
— Э-э-э… — миссис Вентворт прочищает горло, приходя в себя. — Мисс… эмм, мисс Клэй Коллинз в сопровождении… — Я слышу тяжелый выдох. — В сопровождении Оливии Джэгер.
Несколько хлопков, но я не ожидаю большего, наблюдая, как Лив подходит ко мне и останавливается рядом, переплетая наши пальцы.
Я смотрю на нее, на то, как ряд маленьких цветов спадает с ее плеч и струится по руке. То, как платье облегает ее тело и только дополняет, не скрывает. Как фантастически она выглядит, и в этот момент я знаю, что не собираюсь смотреть ни в одну другую пару глаз до конца своей жизни.
Я игнорирую жар бабушкиного гнева, который исходит от нее. Телефон с камерой здесь или там, вероятно, документирует это. И любой может шептаться или смеяться, но мама права.
Есть люди, которым никогда не посчастливится почувствовать это.
***
Наверное, я тяну ее слишком грубо, но я просто слишком полна энергии. Мы выбегаем через парадные двери, выходим на дорожку перед кольцевой дорогой, и я заключаю ее в объятия.
— Что ж, это было весело, — дразнящим тоном произносит Лив.
Я хватаю ее сзади за платье, затягивая завязки на корсете, вдыхая ароматный воздух и кусая ее губы
— Эти платья отстой, — рычу я низким голосом прямо ей в губы.
— Согласна, — у нее вырывается стон. — Я похожа на безе.
Я смеюсь и беру ее за руку, мы обе бежим к стоянке и к нашему лимузину. Часа было достаточно, верно? Мы делали то же, что и все: танцевали, держались за руки, и теперь пришло время убираться из Доджа, пока ей не пришлось встретиться с моей бабушкой. Рано или поздно это произойдет.
Но сегодня вечером она моя. Я толкаю ее к машине и прижимаюсь к ней между ног, задирая юбку и пытаясь найти ее кожу сквозь всю ткань.
— В понедельник в школе будет весело, — шепчу я.
— Ты боишься?
— Нет.
Прямо сейчас совсем нет. И я не думаю, что мне будет страшно, когда придет время. Я имею в виду, я почти уверена, что большая часть Мэримаунта уже знает. Кто-то написал об этом в «Твиттере» и сделал снимок. Это напомнило мне…
Я вытаскиваю телефон, когда Лив посасывает кожу на моей шее посылая дрожь по моему телу. Я выключаю телефон и засовываю его обратно в нагрудный карман.
Я хватаю ее, и мы обе не можем подойти достаточно близко друг к другу.
— Давайте! — раздается чей-то крик, а затем свист.
Я хмурюсь, оглядываясь через плечо. Крисджен и Арасели стоят у задней двери банкетного зала и курят.
Я закатываю глаза и открываю дверь, запихивая Лив внутрь лимузина.
— Садись.
Запрыгивая вслед за ней, водитель вздрагивает, его храп обрывается, когда он просыпается.
— Отвези меня домой, — распоряжаюсь я, нажимая на кнопку, чтобы закрыть перегородку между нами, и снимая шляпу.