New-Пигмалионъ
Шрифт:
Группы смешанные.
Теперь так модно.
Многие мальчики даже хотят тусоваться с женщинами и не стесняются, идут на обычную данс-аэробику с последующим бассейном.
Люда – бывшая олимпийская призерка по фигурному плаванию.
Ее еще некоторые клиенты даже помнят.
Но впрочем, для этой цели, для престижа их фитнесс-центра, при входе висят большие фото-портреты тренеров с описанием всех их регалий.
И Руслан там, как чемпион Союза по Греко-римской борьбе, и Люда, и Тимур Асланов, который красотою своих трицепсов выигрывал конкурс "мистер
Группа приняла ее радостно.
Спрашивали, не болит ли голова, как машина? Не помочь ли с ремонтом?
К ней в группу девочка ходила одна из Сервис-центра Форд-Моторс…
– Да нет, у меня машина французская, – отвечала Люда, и уже ею вроде как занимаются.
Поплавала со своими учениками в бассейне.
Вода- всегда есть вода!
Снимает любую печаль.
А к двенадцати и Валерка Дюрыгин подтянулся.
Расцеловались.
– Ну, как дела?
– Хорошо, пока не родила, а у тебя?
– И я пока не родил После того, как Валерка попотел на своих железяках, оба переоделись и вышли в бар.
Валера взял соков, зеленого чаю и минералки со льдом.
– Жажда мучает? – сочувственно заметила Людмила, – что не заезжал? Забыл про раненную подругу?
– Да нет, не забыл, – смущенно ответил Дюрыгин.
– А чего краснеешь? Другую себе завел?
– Нет, не завел?
– А чего не звонил и на мои звонки не отвечал?
– Весь в работе, шоу новое готовлю.
– Читала в Московском комсомольце, видела твою… Ты с ней давно спишь?
Люда пристально поглядела в лицо своему любовнику. Смотрела, а сама тонко улыбалась при этом.
– Я с ней не сплю.
– Но будешь.
– С чего ты взяла?
– Чувствую – Предаешься напрасному самообману.
– Нет, так и будет, иначе бы ты звонил – Ты болела – Раньше ты ко мне под одеяло бегал по два раза на дню – Это было обоюдно – Я и теперь к тебе питаю…
Люда запнулась…
– Влечение – Ну и я не против – Но главного то нет что ли?
– Чего?
– Ну вот, если ты спрашиваешь, значит его, главного то и нет – Ну?
– Что ну? Чувства то нет, милый мой…
Люда горестно поглядела на Валерия – И в больницу на выписку за мной не приехал – Извини, у меня как раз прогон был – А как ты узнал, что именно тогда меня выписывали?
– Я звонил – Звонил он! Как же! Ни фига ты не звонил…
– К чему ты устраиваешь эту разборку, Люд?
Дюрыгин сидел нахохлившись.
– А к тому, что сон мне был, кончать нам надо, если любви нет – А что есть любовь? Люда? Тебе сколько лет? А сыну твоему сколько? Это ему надо про любовь, а не тебе…
– Нет, милый мой, я тебя любила. Любила я тебя, а ты…
– А я что?
– Вот именно, а что ты…
Люда поднялась, оставила на столе тысячу рублей одной бумажкой и повернувшись, ушла.
Со спины очень и очень красивая молодая женщина со спортивной фигурой и пряменькой походкой.
Залюбуешься.
– Ну вот и хорошо, что один, – подумал Валерий Дюрыгин, тоже поднимаясь со своего стула.
И пошел к выходу –
Залюбуешься.
2.
Зарайский решил уйти от мамы и от домработницы.
И от бульдожки Дотти тоже.
Он съездил к модному психоаналитику в Столешников переулок.
Полежал сорок минут на кушетке, рассказал про свое детство, про папу академика, про деспотичную маму.
– Вам бы надо пожить самостоятельной жизнью, – сказал модный психоаналитик, – вы взрослый человек, даже руководите другими людьми у себя на телевидении, а в личной жизни по-прежнему, как и в детстве, остаетесь маленьким мальчиком, за которого все решают старшие.
– Что же мне делать? – простодушно спросил Мотя Зарайский, – у меня любимую девушку на моих глазах едва не растерзали, у меня душа разрывается, я покоя себе не нахожу.
– Вам бы отправиться в длительное путешествие, – мягко посоветовал модный психоаналитик, – я вижу, вы человек со средствами, вам бы уехать из Москвы на год, не меньше. Уехать в путешествие. Причем в связанное с опасностями и трудностями, как в прежние времена, помните как в романах Жюля Верна? Вот так и вам, набрать себе попутчиков и отправиться куда-нибудь в Африку или в Азию.
Причем с минимумом комфорта. Если вы наберете слуг, мамок и нянек, то вы не излечитесь. Вам нужна встряска. Встряска, которая вас закалит, как физически, так и духовно. Перечитайте сегодня на ночь рассказы Джека Лондона о золотой лихорадке на Аляске. Перечитайте его Морского Волка. Это то, что вам нужно.
А вернетесь назад в Москву, совсем иным человеком. Если путешествие окажется настоящим. Будете способным и за себя постоять, и за девушку свою. И маме отпор дать, доказав ей, что ваша личная жизнь – это ваша личная жизнь. А все эти клубы бокса для богатых лентяев – это самообман. Будете платить деньги, а тренеры будут хихикать над вами. И случись что-то реально опасное, все эти фитнесс-клубы вам не помогут. Дух там не развивают. Кто пришел туда трусом, в лучшем случае так и выйдет оттуда трусом, ну, разве что только с мышцами. А вы поезжайте. Я не знаю куда – на войну, в Африку, в Гондурас, в сельву дельты Амазонки… Только туда, где опасно, и где вы будете рассчитывать только на самого себя.
Мотя вышел от аналитика опустошенным.
Заплатил ему триста евро за визит…
А совет получил такой, какой сам бы мог себе дать.
Бесплатно.
Собственно эта самая обида за бездарно потраченные деньги и сыграла решающую роль.
После обеда Мотя Зарайский зарулил на улицу Большая Полянка, где давно знал – есть элитарное туристическое бюро, из которого сам Михаил Викторович – их главный – ездил на африканское сафари.
– Я хочу поехать в Африку или в Бразилию, – придав своему безвольному от рождения лицу максимум решительности, сказал Мотя.