NEXT-3: Дюбин снимает маску
Шрифт:
Объясняются обычно под луной, в кустах, в комнате, а тут — Аквапарк, любопытный взгляд оператора... Чушь несусветная! Но сказанного уже не перечеркнуть и не спрятать. Тем более, что вопрос — не о настоящем, о прошлом. Этакая любовная ностальгия. Расставаться нужно красиво, снова подумал Лавриков.
— В смысле? — растерялась девушка. — Что ты имеешь в виду?
— Ну, какой смысл может быть в любви? Сплошная бессмыслица! Отвечай: любила или — притворялась любящей?
Если ответить по старинке: «да» или «нет», примагниченные плотики или раз"едутся в разные стороны
— Федь, зачем нормальные сексуальные отношения грузить глупыми вопросами?
Ага, сама вышла на желанную тематику! Это уже теплей!
— Сексологи утверждают, что женщины, в отличии от мужиков, умеют любить ушами. Я ведь никогда не говорил, что люблю тебя.
— Так скажи! Мне будет приятно.
— Не дождешься!
— Почему? — обиженно прошептала Сашка. — Или решил признаться в постели? Тогда заканчиваем этот цирк и перебираемся в общежитейскую конуру. Которую ты вот уже неделю не посещал.
Для настоящей любви неделя — немыслимо длинный срок. Раньше они резвились два раза в день: утром перед занятиями и вечером после завершения трудового дня. Но это было сто лет тому назад, до появления в его жизни Лерки.
— Не торопись, всему свое время. Поговорим. Без фальшивых поцелуйчиков и слезливых обид. Стоит ли грузить нормальный секс подобными признаниями? Опасно и вредно... Знаешь, Саш, наверно, это действительно наше последнее совместное... развлечение
— Под названием: «Об»яснение в нелюбви», да?
— Пардон, мадмуазель, но так будет по честному. Это не бизнес — в таких делах я не люблю и не особенно умею химичить.
Он осторожно покосился на соседний плотик. Сашка не плачет — сосредоточенно глядит в потолок. Будто заинтересовалась хрустальной люстрой.
— Обидная для меня честность. Как в той рекламе: не хочу. Ну, помнишь — идет голая фотомодель по людной улице, жует жвачку, а навстречу — секссимвол с такой же жвачкой. Диктор поясняет для тупых: мол, ничего, кроме жвачки, этим счастливчикам не нужно...
— А тебе нужно?
— Да, мне нужно! Ты — хорошая партия. Без растительности в ноздрях, не старый и не пузатый... Партии делают и без всяких разных чувств... По расчету.
Федечка горько усмехнулся.
— Партии без чувств получаются карликовыми и не преодолевают пятипроцентный барьер... Тем более, Швеция заменена на Кислодрищенск.
— Понятно... Но это же идиотизм?
— Чистейшей воды, без вредных примесей.
— Ну, и глупо!
— Не отрицаю. Вполне возможно. Глупость в квадрате.
— Барьер не взят. Все по честному. Слава Богу, финиш!
— Мы остаемся друзьями?
— Давай без горького подслащивания. Обойдусь, не рассыплюсь.
— Знаешь, Саш, будущее непредсказуемо. Вдруг что-то изменится и нас потянет на второй дубль?
— Не получится, оракул! Дубль первый, он же — последний. Снято! Мы едем в разных машинах в разные стороны.
— Легче стало?
— Трудно сказать... Скорее — грустно.
— Грусть пройдет...
— Надежда юношей питает, да?
Оператор,
— Эй, VIP-персоны, ваше время вышло. Закругляемся. Поторопитесь! Через десять минут парк запрут и спустят злых собачек.
— Злых собак не бывает, мистер, — немедленно отреагировала Сашка. — Голодные собачки только выглядят обоззленными. На самом деле, они не кусаются... Как я сейчас, к примеру...
Глава 18
«Красиво» распрощавшись с недавно горячо любимой девушкой, коварный соблазнитель постарался изгнать ее образ из головы и сердца. Поначалу не получалось — Сашенька вцепилась в сознание острыми коготками, никак не хотела покидать полюбившееся ей местечко. Но не прошло и часа, как угрызения совести перестали терзать парня. Все в жизни меняется, утвердился он на позиции правдолюбца, и привязанности и антипатии. Стоит ли терзать себя, когда впереди его ожидает новая встреча и новая работа? Сашка поболеет, поплачет и успокоится. В этом ей поможет новая любовь к тому же Витьке, парне с третьего курса.
Самолечение помогло — образ девушки померк, потом вообще исчез.
Следующий визит — в коттедж Кирсановых. Федечка не особенно уважал будущую свою мачеху, но вежливость и обязательность — закон для настоящего джентльмена. Без этого он превращается в дикаря, папуаса.
Как принято, они почаевничали, обменялись мнениями по поводу мерзкой погоды и непредсказуемого подпрыгивания цен. Ольга Сергеевна, с присущей всем женщинам проницательностью, ожидала главного.
Наконец, пасынок, помолчав, признался в причине своего посещения.
— Понимаете, Ольга Сергеевна, я просто не мог уехать, не объяснив вам своих мотивов. Да и какие мотивы, когда Белугин погиб... Так, малозначащие наблюдения...
Кирсанова вытерла повлажневшие глаза.
— Гибель Петра Алексеевича для меня трагедия. Это ужасно...
— Действительно, ужасно... Лишь бы в этом ужасе не было закономерности.
«Мачеха» подняла голову и пристально поглядела в лицо Федечки.
— У тебя есть основания?
— Как сказать? И да, и нет. Пока ничего определенного. Если буду знать точно, обязательно скажу... Всех вам благ... Счастливо!
— Погоди. Еще один вопрос... Извини, не совсем вежливый... Ты уедешь, так и не помирившись с отцом?
Действительно, бестактный! Федечка никогда не мирился с попытками лезть в его жизнь, но спрашивает не посторонний человек — подруга отца.
— Я с ним не ссорился.. Только, когда собеседник уверяет, что мои планы маленького вторжения в провинциальный городишко равносильны уничтожению целой провинции, трудно оставаться спокойным.
— Он любит тебя и боится...
— И я люблю его, — нехотя признался Федечка. — Но это вовсе не значит, что любимого сына разрешено записывать чуть ли не в приверженности к утилитарной биоэтики. И долдонить об этом через каждые пять минут.