NEXT-3: Венок для Лавра
Шрифт:
— Что случилось? — озадачено спросил Женька. Торопился, подгонял и вдруг остановился.
— Он — здесь… Дверцу сможешь открыть?
— Зачем?
— Знаю зачем! Книг прочитал по психиатрии — хренову кучу… Напрасно, что ли? Откроешь?
— Попробую…
В это время сатанинский мститель бегал по лестницам, залам и комнатам дворца. Он не прятал под плащом обреза, не обращал внимания на сотрудников и участников торжества. Найти и покарать, найти и покарать! Его место в могиле должен занять другой. Лавр! Пустая усыпательница —
Лавра нигде не было. Испугался и сбежал? От невесты не бегают. Во всем виновна забытая в машине маска. Сейчас он возвратится к «кадету», застегнет маску и всё станет на свои места — появится Лавр, исчезнет боль в затылке. Акробат совершит свой головокружительный последний номер…
В машине маски не оказалось. Дюбин покопался в багажнике, проверил салон, даже под кресла заглянул. Бесполезно — маска исчезла. Придется обойтись без неё…
Из дверей дворца вышли торжественные и немного смущенные новобрачные. За ними — родственники и свидетели: Федечка об руку с Лерой, Клавдия с Санчо, Лиза и нарядно одетый Русик.
— Кажется, дождь начинается, — задумчиво проговорил Федечка.
— Как говаривал Вини Пух, помокреет, — согласилась Лерка, но, судя по лукавому взгляду, она хотела сказать что-то другое, не относящееся к погодным явлениям.
Лавриков-младший понимающе кивнул.
— Дождь — к счастью, Лавруша, — пообещала Клавдия. — Русик твою «вольву» пригнал из Обухова. Вот она, ожидает счастливчиков… Санчик, выполни мою просьбу. Ну, пожалуйста., спой романс об «осенней» любви.
— Без гитары? Западло!
— А капелла. Очень прошу.
— Только… это самое… без капель! Не выношу слёз. Замените их аплодисментами…
Не горюй, не надо, о листве зелённой,
А мгновенья эти с жадностью лови,
Ведь весна и лето — время для влюблённых,
Осень золотая — для большой любви…
По законам жанра новобрачный должен был прослезиться, облобызать исполнителя, но Лавр — не такой человек, он не способен умиляться, растекаться сладкой патокой. Санчо — ему подстать. Друзья ограничились «боданием» — столкнулись лбами. А вот женщины не удержались от слёз, дружно всхлипнули и достали носовые платки.
— А теперь, — приказала Клавдия, промокнув глаза. — Давайте все по машинам скорей и — за праздничный стол обедать. Всей семьёй, как раньше… Вот только не вижу Ивана с Женькой…
— Они звонили из пробки, — не отрывая ласкового взгляда от лица мужа, сообщила Ольга Сергеевна.
Лавру не хотелось участвовать в торжественном застолье. Медовым время после свадьбы именуют не зря — одиночество вдвоём гораздо приятней всех многочисленных тостов, криков «Горько!» и самых добрых пожеланий.
— Езжайте, езжайте, мы догоним. Дождёмся Ваню и вместе с ним…
— Лавр, — приступила Клавдия к нравоучительной беседе по поводу и без повода, —
— Стоп! Нажми на… этот самый… стоп-кран, — остановил супругу Санчо. — Хоть сейчас не командуй. Как говорит мой оппонент, поехали, поехали…
Дождавшись, когда последняя машина выкатилась со стоянки, новобрачные медленно пошла по аллее.
— На пальце ощущение странное, — признался Лавр. — Давно я не носил колец… Давай пройдёмся пешком, Оленька? Вниз и обратно. Народу — никого…
— Для пешей прогулки ты избрал самую подходящую погоду, — укоризненно ответила Ольга Сергеевна.
Лавр поглядел на затянутое облаками небо, будто попросил их уйти к горизонту, выпустить из заточения солнце.
— Пойдём, пойдём! В молодости я не только ездил в трамваях и в метро — это как бы по долгу службы… Но и частенько ходил пешком. Вот и сейчас давай. Как в молодости… Нет, просто — в молодость!
— Если тебе так хочется — пойдём…
Из-за дерева на влюблённых смотрел Дюбин. С завистью и злостью. Он уже преодолел растерянность, связанную с исчезновением маски. Палец лёг на спусковой крючок обреза. Сейчас самодельный ствол выплюнет пулю, рассчитанную на медведя, и мститель свалит в Швейцарию.
Лавр обернулся и увидел направленное на него оружие. Убийца! Он загородил жену и вызывающе поглядел на него. Чего ты медлишь, сявка, стреляй и будь проклят!
— Я здесь! — неожиданно раздался за спиной киллера мальчишеский голос.
Дюбин опустил обрез. Оглянулся. На него смотрело собственное «лицо», изготовленное швейцарскими умельцами, страшная маска. Он снова поднял ствол.
— Стрелять в самого себя смешно!
Действительно, смешно. И глупо. Между ними — не меньше двадцати шагов, руки дрожат, в голове — пелена серо зелёного тумана, обязательно промахнётся.
— Не бойся, подойди, побазарим…
Фиг тебе, злорадно подумал мальчишка, пятясь к проезжей части дороги. Один раз заманил в свой «замок», вторично не получится. Научен.
Отдай! — взмолился Дюбин, бросаясь к пацану. — Сейчас же отдай!
Маска представлялась ему символом бессмертия, залогом удач, без нее он, как без одежды, беззащитен. Он был готов опуститься на колени, плакать, молить, унижаться. Все равно дерзкий мальчишка приговорен, получив своё сокровище, Дюбин пристрелит его. Потом уже — счастливого новобрачного..
«Маска» попятилась.
Цып-цып, глупый петушок, подойди, добрый дядя подарит шоколадку! Ближе, еще ближе! Безумец осторожно — не дай Бог, спугнёт, сам сделал шаг па встречу.
Подходить Иван не собирался. Главное достигнуто — маньяк не выстрелил. Наоборот, мальчишка перебежал через дорогу, бросил отработавшую маску на проезжую часть. На, возьми свою игрушку!
Дюбин побежал к валяющейся маске. Схватить ее, закрыть лицо и выстрелить в свинцовые глаза Лавра. Тогда он обязательно попадет, не промахнётся!