Нейромант и Талос
Шрифт:
Как только новости о прорыве Виктора Александровича Павлова и его команды достигли широкой публики, в коридорах Высшего Консорциума начали раздаваться голоса недовольства. Люди, владеющие мощью и влиянием, сидя в своих кабинетах за стеклянными стенами, наблюдали за
– Они шагнули слишком далеко, – мрачным тоном произнёс Вадим Петрович, его глаза сужались при виде ошеломляющих произведений, созданных Альфа-Креативом. – Это может подорвать наш контроль над научным сообществом.
В затенённом углу огромного зала собрались ведущие фигуры Консорциума, обсуждая следующие шаги.
– Эту технологию можно использовать в наших интересах, – предложил Александр Григорьевич, пытаясь найти выход из создавшейся ситуации. Но сомнение было в каждом его слове. Они понимали, что контролировать креативность, особенно когнитивную, будет не так просто.
– Мы не можем просто стереть этот прогресс, – мягко возразила Софья Валентиновна, женщина с непроницаемым взглядом. – Но мы можем направить его… Важно убедить общество, что искусственный творец опасен без нашего руководства.
Их диалог нёс в себе вопросы о будущем, где между креативным потенциалом машин и управляющим влиянием Высшего Консорциума возникает напряжение. Страх перед потерей контроля над технологическим ландшафтом заставлял их строить планы, чреватые последствиями как для самих создателей ИИ, так и для самого общества.
– Павлов и его команда открыли ящик Пандоры, – констатировал
Эти первые заметки о недовольстве Высшего Консорциума стали вестниками будущих событий, которые могли изменить ход истории, обострив конфликт между стремлением к инновациям и сохранением статус-кво. Виктору и его команде предстояло не только защитить своё творение, но и убедить общество в важности и ценности этого нового вида творчества.
Виктор Александрович сидел в своем укромном кабинете, взирая на мониторы, на которых мелькали строки кода и кадры созданного Альфа-Креативом искусства. Его разум уже не был полностью поглощён техническими деталями работы, он всё чаще устремлялся к потенциальным последствиям их открытий.
Медленно, но неумолимо, до него доходило понимание – тени, которые рисовали его успехи, являли собой намёки на приближающуюся бурю. Он начал осознавать, что их стремительный рывок во владения неизведанного мог закончиться столкновением с основами власти и контроля.
– Что если мы стали игрой в чьих-то больших руках? – произнёс он вслух, на мгновение чувствуя себя персонажем одного из своих собственных алгоритмических романов. Виктору было ясно, что впечатляющие возможности их искусственного когнитивного агента нового поколения могут вызвать желание ограничить или направить их проект в соответствии с планами, о которых он мог только догадываться.
Конец ознакомительного фрагмента.