Нейромант. Сборник
Шрифт:
— Потому что я должна была тебя увидеть, — добавила Молли.
— А потом мы бы немного поболтали — ты да я, и никто не мешает, ты так это себе представляла? — Темные прямые волосы 3-Джейн разделялись посреди пробором и были собраны на затылке в тяжелый узел. — Ну а как теперь, теперь-то ты расположена поболтать?
— Сними с меня это, — сказала Молли, поднимая скованные руки.
— Ты убила моего отца, — не меняя тона, ответила 3-Джейн. — Я видела на мониторах. Он называл их глазами моей матери.
— Он убил «куклу». Она была похожа на тебя.
— Отец обожал широкие жесты, —
— Знакомитесь? Интересная девушка, правда? Я сразу так подумал. — Ривьера встал за спиной 3-Джейн. — Только, знаешь, ведь ничего не выйдет.
— Неужели, Питер? — Сделав над собой усилие, Молли изобразила усмешку.
— Уинтермьют — не первый, кто сделал эту ошибку. Недооценил меня.
Ривьера прошел по кафельному борту бассейна к белому столику и плеснул минеральной воды в тяжелый хрустальный стакан.
— Он ведь говорил со мной, Молли. Думаю, он говорил с каждым из нас. С тобой, с Кейсом, даже с Армитиджем — хотя тут-то и разговаривать было не с кем. Он же нас почти не понимает. У него есть психопрофили, но ведь это — статистика, и не более. Не знаю, дорогая, являешься ли ты неким статистическим животным, но уж Кейс — абсолютно точно, а вот у меня есть качество, по самой своей природе не укладывающееся ни в какие количественные характеристики.
Питер отпил из стакана.
— И какое же? — равнодушно поинтересовалась Молли.
— Извращенность, — широко улыбнулся Ривьера.
Возвращаясь к женщинам, Ривьера раскручивал в стакане остаток воды, словно наслаждаясь массивностью толстого, с голубой резьбой, цилиндра.
— Склонность к бессмысленным поступкам. И я, Молли, принял решение, абсолютно бессмысленное решение.
Глядя на Ривьеру, девушка молча ждала продолжения.
— Ну, Питер, — мягко, словно ребенка, пожурила его 3-Джейн.
— Ты не узнаешь этого слова. Он ведь все мне рассказал. Конечно, 3-Джейн знает код, но ты его не получишь, равно как и Уинтермьют. Наша 3-Джейн — девочка с амбициями. — Ривьера снова улыбнулся. — У нее свои виды на семейную империю, и все бы хорошо, если бы не путались под ногами два сбрендивших искусственных разума. Ты, конечно, будешь смеяться, но они представляют собой вполне серьезную угрозу. Но тут появляется Питер, и Питер помогает ей выбраться из этого весьма неприятного положения. Сиди, говорит Питер, и не чирикай. Крути папочкины любимые джазовые пластинки, а уж Питер пригласит сюда подходящих к музыке танцоров. И тогда мы устроим королю Эшпулу достойные поминки.
Он допил остаток воды.
— Нет, папочка, ты нам не в масть. Ты совсем нам не в масть. Теперь, когда к нам пришел Питер.
А затем порозовевший от кокаина и меперидина Питер швырнул стакан прямо в левую линзу Молли, и уже ничего не было видно, только вспышки света и кровь.
Сняв дерматроды. Кейс обнаружил Мэлкома под потолком. Он висел на страховочном поясе, прикрепленном к панелям корпуса двумя эластичными тросами с большими серыми присосками на концах. Голый по пояс, растафари работал неуклюжим, специально приспособленным для невесомости, гаечным
— Мьют доведет нас до места, — пояснил Мэлком, опуская болт в привязанную к поясу сетку, — а сажать буду я. Пока что нужно позаботиться об инструменте.
— Ты держишь там свои инструменты?
Задрав голову, Кейс смотрел на ходящие по коричневой спине мускулы.
— Только этот. — Мэлком вытащил из-за панели длинный предмет, завернутый в черный поликарбон. Он вернул панель на место и закрепил ее одним болтом; тем временем черный пакет уплыл к корме. Открыв клапаны присосок, сионит освободился от страховки, догнал беглеца, вернулся и, пролетев над центральным экраном с пульсирующей зеленой диаграммой посадки, зацепился за каркас противоперегрузочной сетки Кейса. Опустившись вниз, он поддел скотч на свертке толстым сломанным ногтем большого пальца.
— Какой-то китаец сказал, что эта штука рождает истину [18] . — Мэлком развернул древний, обильно смазанный автоматический дробовик «ремингтон» со спиленным почти до самого потертого цевья стволом. Вместо приклада у обреза была деревянная пистолетная рукоятка, обмотанная черной изолентой. От Мэлкома пахло потом и марихуаной.
— Это что, единственное, что у тебя есть?
— Да. — Он извлек откуда-то красную тряпочку и, прихватив, чтобы зря не мазаться, рукоятку поликарбоновой оберткой, стал протирать черный, лоснящийся от масла ствол. — Мы, растафарианский военный флот, в него верим.
18
Имеется в виду известное высказывание Мао Цзэдуна.
Кейс натянул дерматроды на лоб. «Техасский катет» он проигнорировал — там, на вилле, можно будет поссать по-человечески. Не исключено, что последний раз в жизни.
Он щелкнул тумблером.
— Ну и дерьмо же он, — сказал конструкт, — этот самый Питер.
Казалось, они стали частью тессье-эшпуловского льда, изумрудные арки расширились и срослись, стали единой массой. В плоскостях окружающей их китайской программы преобладал зеленый цвет.
— Приближаемся, Дикси?
— Здорово продвинулись. Скоро и ты понадобишься.
— Послушай, Дикси, Уинтермьют говорит, что в нашем «Хосаке» не осталось ничего, кроме «Куанга». Еще он говорит, чтобы я отключил тебя и деку, перенес вас в виллу и подключил через ее охранную программу. Говорит, что «Куанг» будет уже там. И мы продолжим рейд изнутри, через внутреннюю сеть.
— Чудненько, — обрадовался Флэтлайн, — я же просто обожаю делать все через задницу.
Кейс перешел в симстим.
В окутавший Молли мрак, в мешанину синастезии, где ее боль имела вкус ржавого железа, запах дыни и была похожа на прикосновение к щеке крыльев ночной бабочки. Молли была без сознания, а в сны ее Кейс войти не мог. Замигал оптический чип; теперь каждую цифру окружал слабый розовый ореол.