Нейтрализация
Шрифт:
В темноте было хорошо, более привычно и напоминало космос. Я знаю о космосе, знаю о врачах. Моей первой мыслью было обезвредить её. Я точно знал, как убить её в два движения, и даже приготовился сделать это, когда подходил сзади. Только вот, зачем? Я всю ночь напрягал свою голову, думая, что это как-то поможет. Ничего.
Я всё-таки задремал, и под утро свет включился сам, вместе с идиотской бодрящей музыкой. После туалета и душа я вышел в коридор, по которому уже бродили только что проснувшиеся обнаженные люди с потерянными и безумными глазами. Здесь были женщины и мужчины всех возрастов. Было
Персонал тоже суетился между ними. Людей начали разводить по их комнатам и выдавать одежду. Какой-то синтетик, выдал мне, наконец, нормальный комплект. А когда я вышел в коридор во второй раз, передо мной нарисовалась моя вчерашняя знакомая, с интересом меня разглядывая.
— Думаю, что в отличие от них, ты уже готов к завтраку.
— Уже повидались с семьёй? Что-то быстро.
— Интересуешься моей семьей?
— Нет.
— Правильно. Иначе поставлю на особый учет.
Судя по всему, уже поставила.
— Вы здесь главная?
— Не совсем. Но и не последняя.
— Почему занимаетесь мной лично?
Мы уже дошли до пищеблока, который пока ещё был пустым и был рассчитан на взвод где-то из пятидесяти человек.
— Просто интересно, дай руку, — сказала она.
Я машинально протянул руку, а она резко полоснула по ней ножом. Я даже не понял, как нож оказался в моей руке, врач — прижатой к моей спине с выкрученными руками, а нож теперь замер возле её сонной артерии. Всё без единого слова с моей и с её стороны. Врач даже не дёрнулась, лишь с интересом наблюдая за моей рукой. Было больно, но во мне, видимо, было заложено безразличие к боли.
Теперь мы оба равнодушно смотрели на неглубокий порез. Рана замерцала голубым светом и стала затягиваться на глазах.
— Вот и ответ на вопрос, почему ты проснулся раньше всех. Это может стать проблемой, — хладнокровно прокомментировала она. А у леди стальные яйца.
Я отпустил её:
— Простите. Сам не знаю, зачем это сделал, — я отдал ей нож.
— Базовый рефлекс. Промежуточный и конечный мозг мы не трогаем, а все приобретённые рефлексы, реакции на стресс остаются. Но пора тебе включать и остальные отделы мозга и начинать им пользоваться в том новом обществе, в которое тебя пытается вписать номарх. Ещё раз так сделаешь, я тебя лично кастрирую.
Ничего не объясняя, она раздражённо бросила грязный нож на кухне и ушла.
Робот налил мне питательную жижу, которой я с удовольствием набил пустой желудок и попросил добавки. В полном одиночестве есть было приятно. Я постоянно рассматривал руку, на которой теперь не осталось ни царапины.
Через пару часов всех позвали в общую комнату, где следующая дама объясняла всё то, что я уже узнал накануне. Здесь все были преступниками, которых в кредесской теократии было запрещено казнить. Человеческая жизнь считалась священной, потому номарх и его гуманное правосудие даровали многим преступникам, которых в других империях безоговорочно казнили, второй шанс. Начать жизнь с чистого листа. Они называли это нейтрализацией девиантного поведения.
Зато за покушение на номарха или попытку свержения существующей власти казнили прямо на месте. Всё это не касалось психически больных преступников,
А здесь, видимо, все собрались, как на подбор с идеальным психическим здоровьем. Я как раз смотрел на упитанного огромного мужика, полностью забитого татуировками. Даже лицо. Приставленный к нему синтетик рассказывал тому, кем он был в прошлой жизни, и демонстрировал длинный список жертв, погибших от наркоты, которую он распространял, а тот рыдал в голос, как младенец, перекладывая бесконечный ряд фотографий подростков, размазывая слёзы, сопли и слюни по желтоватой бороде.
Некоторым было разрешено называть их предыдущие имена и рассказывать об их прегрешениях. Психологам хотелось увидеть искреннее раскаяние и ужас от осознания содеянного в глазах девиантов. Считалось, что как раз тогда наказание достигало своей основной цели. Что мужик им охотно и демонстрировал.
Таким, как мне и ещё одной девчонке за соседним столом, в этом было категорически отказано. Предыдущие имена засекречены, а личность навсегда стерта из всех архивов. Мы буквально должны были строить свою жизнь заново.
Она была чем-то похожа на меня. Ровный, внимательный взгляд, выхватывающий все детали: оружие у охранников, камеры, повадки синтетиков. Ни намёка на истерику и растерянность. Таких здесь было совсем немного. Я молча кивнул ей и получил ответный уважительный кивок. На этом хватит. Не хочу больше ни с кем общаться.
Реабилитация в основном сводилась к тому, что нам рассказывали о дивном новом мире, в который мы попадём, переступив порог этой богадельни. Социальное жилье, которое оплачивалось Федерацией только первый месяц. Деньги — тоже на первый месяц. За это время нужно было найти работу, чтобы оплачивать это жилье дальше. Нет — вылетаешь на улицу. К слову, на улице жить было запрещено. Так нам говорили здесь.
Нам рассказывали, что сейчас мы находимся на Дахрариге, главной планете Кредесской конфедерации, в её столичной агломерации — Анар-Керасе. Некоторые могли выбрать, хотят ли они остаться в городе или отправиться в сельскохозяйственные заповедники, работать на полях. Мне и «девчонке», так я её окрестил, в таком праве выбора тоже было отказано. Нас селили здесь под протекторатом федеральной полиции.
Ночью мне приснился сон. Странная девушка с красивыми каштановыми волосами, красная пустыня, аэробайки. У неё были голубые глаза, полные слёз, и она тянула ко мне руки. Я вскочил в холодном поту и, наконец, что-то почувствовал в груди. Видение почти сразу исчезло, я даже забыл её лицо, но тоска и дурацкое щемящее чувство теперь остались со мной.
Утром меня отвели в кабинет к моей первой знакомой.
— Садись, — она указала на мягкое кресло с фиксирующими ремнями и церебральной установкой.
Я тяжело вздохнул. Будут копаться в мозгах. Что-то мне подсказывало, что при качественной нейтрализации памяти мне не должны были сниться такие сны.
Она бесцеремонно нацепила на меня церебральный шлем и сделала инъекцию, чтобы усыпить. Я лишь немного зевнул, а она хмыкнула.
— Чёртовы гараиды.
— Приятно познакомиться. А вас как зовут?