Незабываемые ночи
Шрифт:
— Значит, Харт послал тебя сыграть роль няньки?
— Именно так, — медленно, без улыбки ответил Кэмерон. — Ты должна вообразить меня в чепчике и фартуке.
Изабелла рассмеялась, и Кэмерон рассмеялся вместе с ней. У него был скрипучий смех, как будто он чем-то оцарапал горло.
— Как Бет? У них с Йеном все хорошо?
— Когда я уезжал, все было в порядке. Йен особенно радуется перспективе стать отцом. Он каждые пять минут говорит об этом.
Изабелла улыбнулась. Йен и Бет, его новая жена, были очень счастливы, и Изабелла с
— А Дэниел? — Изабелла старательно поддерживала легкую беседу. — Он приехал с тобой?
— Дэниел поселился у моего старого преподавателя, — покачал головой Кэмерон, — который до начала осеннего семестра должен нашпиговать его голову знаниями. Хочу облегчить жизнь учителям Дэниела.
— Уроки вместо лошадей? Уверена, наш Дэниел не в восторге.
— Да, но если он по-прежнему станет получать плохие оценки, он никогда не поступит в университет.
Сейчас этот высокий мужчина со скандальной репутацией вел себя как обеспокоенный отец, и Изабелла не сдержала смех.
— Он пытается подражать тебе, Кэм.
— Вот именно. Это меня и тревожит.
Музыканты заиграли вальс, и за спиной Изабеллы пары заскользили в танце.
— Станцуем, Изабелла? — протянул свою широкую ладонь Кэмерон.
— С большим удовольствием…
Изабелла не успела закончить свой вежливый ответ, как рядом с ней возник Мак. Она уловила легкий запах скипидара.
— Этот вальс — мой, — шепнул он ей на ухо. — И не надо мне говорить, жена, что твоя танцевальная карточка уже заполнена, потому что я быстро это исправлю.
Глава 2
Резиденция известного шотландского лорда и его новоиспеченной супруги на Мауит-стрит коренным образом изменилась.
Привилегированные гости рассказали, что обои, ковры и предметы искусства отличаются тонким и изысканным вкусом, что говорит о великолепном воспитании супруги лорда. Гости были самые разные: от парижской богемы до иностранных принцев и респектабельных светских леди.
Изабелла не понимала, как ей удалось выйти в центр зала, не наступив на украшенный розочками подол платья. Она услышала, как зазвучала музыка, почувствовала, как Мак обхватил ее за талию, и они закружились в танце. Решение не обращать на него внимания вдруг показалось ей совершенно нелепым.
Изабелла всегда обожала вальс и больше всего любила танцевать его с Маком. Он будет безупречно вести ее в танце до тех пор, пока она не забудет о шагах и не станет просто двигаться под музыку в свое удовольствие. Она будет плыть в танце, словно по воздуху,
Сегодня ей жали туфли, и в слишком туго затянутом корсете безумно колотилось сердце. Рука Мака на талии обжигала сквозь корсет и рубашку, как будто его пальцы ставили клеймо на ее обнаженную кожу. Она чувствовала в танце прикосновение крепких ног, и это распаляло ее еще больше.
— Знаешь, ты повел себя грубо, — заявила Изабелла, как будто все происходящее нисколько не волновало ее. — Мы мило беседовали с Кэмероном.
— Кэмерон понимает, когда он третий лишний.
Забавно было слышать, что Кэмерон, известный волокита, мог оказаться третьим лишним, но Изабелла была настолько смущена появлением Мака, что ей было не до веселья. Хотелось бы, чтобы движение крепкого плеча и ощущение твердой руки, нежно сжимавшей ее ладонь, не доставляли ей такого удовольствия. Несмотря на многослойность одежды, которую диктовала мода, этих слоев, по мнению Изабеллы, сейчас было недостаточно.
— Полагаю, ты доволен собой, — стараясь скрывать свои чувства, как можно беззаботнее проговорила Изабелла, — потому что знаешь, что я не могла отказать тебе в танце. Иначе эта сцена передавалась бы из уст в уста по всему Лондону. Здесь все просто обожают сплетничать о нас с тобой.
— Неутолимое желание Лондона посплетничать — единственное оружие в моем арсенале, — приятным, как хорошее вино, голосом ответил Мак, — хотя и не всегда надежное.
Изабелла никак не могла заставить себя посмотреть ему прямо в глаза. Ей и так трудно было сохранять самообладание, даже не заглядывая в медные радужки глаз. Вместо этого она сосредоточила свой взгляд на его подбородке, заросшем золотисто-рыжей бородой. Но и это не помогало.
— Интересно и немного обидно, что, говоря о наших с тобой отношениях, ты используешь военную терминологию.
— Это всего лишь удачная метафора. Бальный зал — поле битвы, этот танец — схватка, твое оружие — это платье, которое так хорошо подчеркивает фигуру.
Мак окинул взглядом открытый лиф платья и задержался на желтых розочках, которыми был украшен глубокий вырез. Изабелла благосклонно относилась к желтым розам с тех самых пор, как на второй день после их свадьбы Мак нарисовал ее с этими розами. У него потемнели глаза, и Изабелла почувствовала, как под этим пристальным взглядом загорелась ее обнаженная кожа.
— Тогда у тебя есть еще одно оружие. Ты можешь танцевать со мной, пока у меня не заболят ноги. И потом твой килт…
— А что с моим килтом? — растерялся Мак.
— В килте ты особенно хорош.
— Да, я помню, тебе всегда нравилось смотреть на мои ноги. И на другие части тела. Ходят слухи, что шотландцы ничего не носят под килтом.
Изабелла помнила, как по утрам в спальне он, ничего не надев, кроме килта, внимательно читал газету, положив ноги на стол. Он был довольно хорош в вечернем туалете, но в домашней одежде выглядел потрясающе.