Незаурядная Маша Иванова
Шрифт:
– Лишайники… – в голову Маше лезли любые ассоциации на это слово, за исключением тех, которые могли помочь ей в данный момент.
Честно говоря, Маша этот урок не учила – понадеялась на гуманность Людмилы Георгиевны, которая спрашивала ее в прошлый и позапрошлый разы, а также восемь раз перед этим. Успокаивающе подействовала и народная мудрость про снаряд и воронку, в данной ситуации заставившая усомниться в мудрости этого самого народа. Но Маше было обидно не за народ, а за себя. «В конце концов! – думала она. – Зачем нужна мне эта ботаника? Ведь я собираюсь стать психологом –
– Лишайники, лишайники, – прервал Машины размышления настойчивый голос учительницы. – Рассказывай нам все, что ты знаешь про лишайники.
– Людмила Георгиевна, можно выйти? – послышался с задней парты мальчишеский голос в процессе ломки.
– Ну, выйди.
Валька – а это был именно он – долговязый и длинноволосый, прошаркал мимо Машки, ободряюще шепнув ей непонятное «держись, скоро Петька пойдет».
– Маша, продолжай.
– Лишайники, – бодро выдохнула Машка. – Это такое растение, которое называется лишайник.
– Та-а-ак… – Людмила Георгиевна предвкушала очередную Машину «пару».
– Но даже если бы оно так не называлось, оно все равно существовало бы и имело бы именно такую форму…
С разрешения преподавателя, прошелестев спортивными штанами на длинных ногах, в класс вернулся Валька.
– Можно выйти, Людмила Георгиевна?
Учительница подняла голову. Это Петя Краснов. Хороший мальчик, из приличной семьи, подарившей в прошлом году классу телевизор и этот, как его … видак!
– Иди, конечно, – Людмила Георгиевна улыбнулась «на триста долларов».
«Держись, мы уже с Ванькой договорились», – прошептал Петька и почему-то ткнул Машу пальцем в живот.
Машка кивнула, подумав о том, какие странные все-таки эти мальчишки: «Мама говорила, что у них свой язык: если дергают за косичку – это значит „ты классная“, а вот если пальцем в солнечное сплетение?… надо будет у мамы спросить».
– Так какой же формы лишайники? – не унималась Людмила Георгиевна.
– Ну… большинство лишайников имеют… форму… Людмила Георгиевна, Вам нравятся мужчины в форме? – от отчаяния выпалила Машка. Недавно она читала в одной статье, что есть такой психологический эффект – мужчины в форме нравятся женщинам гораздо больше, чем без нее. Однако куда девать мужчину в форме после того, как он разделся, Маша не знала, да и не задумывалась об этом, потому что, как говорил папа, «мала ешшшо!»
– В форме? – не поняла Людмила Георгиевна, но ее голос отчего-то стал мягче и ниже. – Вот помню, был у меня один… лишайник, – неожиданно закончила Людмила Георгиевна, вовремя поняв, что сильно отвлекается от ботанической темы.
– Людмила Георгиевна, можно выйти?
– Нет! – взвизгнула учительница. – Что вы сегодня засс… сс… столом посидеть не можете?! В смысле, за партой… вот Пётр вернется, тогда и пойдешь! – окончательно смутилась Людмила Георгиевна. Из головы не выходил полковник, с которым она провела незабываемые две с половиной недели в Ласточкином гнезде.
– Но мне к врачу надо! – жалобно пробасил Иван – самый большой и самый белобрысый парень в классе.
– Что случилось? – Людмила Георгиевна
– Вы понимаете, ну… я не могу сказать… – мялся Ваня.
– Ну, рассказывай, – громко и повелительно сказала Людмила Георгиевна.
– У меня там…
– Лишайники!
Все дело в том, что Ваня и Маша начали говорить одновременно, справедливо полагая, что учительское «ну, рассказывай» предназначено именно ей… ему… ей… ему…
– У меня там…
– Лишайники!
Скоординироваться снова не получилось.
– Вы что, издеваетесь?! – взвыла Людмила Георгиевна, – У меня нервы! У меня сердце – как открытая рана!..
– Можно войти? – донесся голос Петьки из-за приоткрытой двери.
Людмила Георгиевна кивнула, и довольный Петька гордо прошел на свое место. Через секунду прозвенел противный для уха, но долгожданный для нервов звонок. Клеточка в журнале напротив фамилии «Иванова» в этот день осталась незаполненной.
II
– Нет, я честно не буду ревновать! – как будто убеждая саму себя, хнычет Люська. – Ну, пожалуйста, Машечка, ну проверь его, а? А то вот так замуж выйду, а потом попадется такая же, как ты, и… Ой, прости… не как ты, конечно… Я не хотела тебя обидеть…
Люська окончательно путается и сникает под испытывающим Машиным взглядом. Просьба встретиться с чьим-нибудь бойфрендом и проверить, соблазнится ли он, из уст Машиных подружек – и взбалмошных школьных, и веселых институтских, и даже строгих по работе – звучала неоднократно. Маша соглашалась – чего не сделаешь ради женской дружбы. Но после нескольких тяжелых случаев с истерикой и предсуицидальными проявлениями, прежде чем отважится на очередной эксперимент, Маша проверяла психику экспериментаторши на прочность, присматривалась внимательно – выдержит ли подруга, если что…
Через два часа уговоров Маша уже готова согласиться на предложенную подругой авантюру, но тут у Люськи начинает дергаться левый глаз. Представив себе, как Люську перекосит при неудачном для нее исходе эксперимента, Маша говорит твердое «нет».
– Привет! – гремит из-за Люськиной спины мужской бас.
Люська сияет и оборачивается.
– А вот и Никита. Я как раз Маше о тебе рассказывала!
Хитрая подружка, видимо, ожидала от Машки чего-то в духе твердого «нет», а потому решила подстраховаться личным присутствием проверяемого бойфренда.
– Привет… – сквозь зубы цедит Маша.
– Никита – владелец сети магазинов «Электроника без приключений», – с гордостью выдыхает Люська.
– А ты, видимо, нашла, где у него кнопка? – ехидно шепчет Машка.
– Ну, Люсек, поехали? – бодро интересуется «Электроник».
– Ой, Никит, не могу! Совсем забыла тебе сказать – новый проект подкинули, срочно надо в офис возвращаться. Ты прости меня, что я тебя вот так прогоняла зазря – тараторит Люська заученный текст. Однако неестественность ее тона, похоже, настораживает только Машу, Никита же искренне расстраивается.