Независимая жена
Шрифт:
Она сглотнула и хрипло сказала:
— Я хочу вернуть мою книгу, Рис!
— Я спросил — где ты?
— Книга… — снова начала она.
— Забудь о чертовой книге! — рявкнул он, и это оказалось большим, чем могли выдержать ее нервы.
Она давилась, пытаясь проглотить рыдание, рвавшееся из горла, но судороги стремительно следовали одна за другой, и она беспомощно разревелась, вцепившись в трубку, как в спасательный трос.
— Ты… ты украл ее! — бессвязно обвиняла она между всхлипами. — Ты знал, что это единственная вещь, которую я
— Не плачь, — отрывисто сказал Рис. — Детка, пожалуйста, не плачь. Скажи мне, где ты, и я приеду за тобой, как только смогу. Ты получишь назад свою книгу, обещаю.
— Вилами на воде! — съязвила она, утирая влажные щеки тыльной стороной ладони.
Он нетерпеливо вздохнул.
— Сама подумай, тебе придется встретиться со мной, если ты хочешь получить назад свою рукопись. И поскольку это, кажется, единственное, чем я могу удержать тебя, то этим и воспользуюсь. Встретимся за обедом…
— Нет, — взорвалась она, глядя на помятые слаксы и топ. — Я… я не подходяще одета.
— Тогда мы пообедаем в моей квартире, — оживился он. — Я позвоню домработнице и попрошу ее все подготовить, так что встретимся у меня в половине первого. Там и сможем откровенно и без помех поговорить.
— Я не знаю, где ты живешь, — призналась Салли, сдаваясь неизбежному.
Она знала, что это ошибка — снова увидеть его; следовало бы наплевать на рукопись и забыть о ней, попробовать начать писать заново, но она не могла. Невзирая на риск, она не могла уехать без своего детища.
Муж дал ей адрес и инструкции о том, как добраться, и перед тем, как повесить трубку, ласково спросил:
— Ты в порядке?
— В полном, — холодно ответила она и опустила трубку на рычаг.
Салли встала, расчесала волосы и ошеломленно посмотрела на собственное отражение в зеркале. Очень бледная, глаза запали, вся одежда в складках. Она не позволит Рису увидеть ее в таком виде! А кроме тюбика помады в сумочке больше ничего нет!
Но, к счастью, у нее при себе деньги, а на первом этаже гостиницы открыты магазины. Приняв решение, она вызвала лифт, спустилась вниз и поспешно купила симпатичное белое летнее платье с узорами из крошечных цветочков и белые босоножки на высоких каблуках.
В другом магазине купила косметику и духи; потом помчалась в свою комнату. Тщательно нанесла макияж, ликвидируя разрушительные последствия слез и беспокойства, затем надела элегантное хлопковое платье и старательно расчесалась; не было времени сооружать прическу, так что оставила волосы струиться вниз по спине густой соболиной гривой.
Салли заказала такси до квартиры Риса, слишком возбужденная, чтобы давиться в переполненном автобусе в обеденное время. Выйдя у его дома, поглядела на часы и увидела, что опоздала на несколько минут. Заплатила таксисту, поспешила к лифту и нажала кнопку.
Едва она позвонила в дверной звонок, дверь распахнулась и Рис предстал перед ней с мрачным, ничего
— Извини, я опоздала… — зачастила она, пытаясь замаскировать нервозность.
— Ничего страшного, — прервал он, отходя в сторону, чтобы дать ей войти.
Он снял пиджак и галстук, наполовину расстегнул рубашку, обнажив завитки волос на груди. Ее взгляд прикипел к зрелой мужской плоти, и бессознательно она провела по губам влажным языком. Один только его вид делал ее слабой!
Его глаза потемнели до угольного цвета.
— Ты соблазнительная маленькая ведьма, — пробормотал он, длинные пальцы сновали по сорочке.
Он расстегнул остальные пуговицы, вытянул рубашку из брюк, сорвал и бросил на пол. Солнечный свет струился сквозь широкие окна и мерцал на его груди и плечах, где легкие росинки пота увлажнили кожу, подчеркивая рельефные мышцы.
Салли отпрянула, желая убежать от острой необходимости коснуться его теплой кожи и почувствовать стальные мускулы под ней, но сделала ошибку, подняв на него глаза. Вид алчной нестерпимой нескрываемой страсти сковал ее на полдороге.
— Я хочу тебя, — прошептал Рис, наступая на нее. — Сейчас.
— Я пришла сюда не для этого, — слабо возразила она и тщетно попыталась уклониться.
Длинные руки окружили ее и притянули к полуголому телу, и она задрожала от эротической власти, довлеющей над ней. Аромат его кожи, горячность и живой резонанс заполнили голову и опьяняли так, что она забыла оттолкнуть его.
Он атаковал ее губы властными поцелуями, которые требовали и поглощали, высасывали из нее всю силу, так что она не противилась, когда он провел руками по изгибам ее тела и возобновил интимное знание ее плоти. Она подняла руки, сцепила вокруг его шеи и поцеловала в ответ, стихийным пылающим откликом вздымая его огонь.
Салли обреченно привалилась к нему, когда он поднял голову, чтобы сделать несколько глубоких судорожных вздохов, и мимолетной улыбкой выдал, что осознает и свой триумф, и ее капитуляцию. Медленными легкими движениями, будто боясь спугнуть, расстегнул молнию на платье и стянул вниз — лужицей вокруг ее ног. Салли молча просто наблюдала за ним, большие глаза почти почернели от вожделения. Она не могла сопротивляться; не могла строить никаких планов. Все, на что осталось сил — чувствовать, осязать и откликаться. Она любит его и беспомощна против его страсти.
Но, по крайней мере, желание было обоюдным. Она смутно осознавала, что он покачивается, дрожа каждым мускулом большого тела, когда осторожно поднял ее на руки и понес в спальню. Рис уложил ее в постель и лег рядом, стаскивая остатки одежды, отделявшей кожу от кожи. Он не мог скрыть потребность в ней, а она лишилась всякой защиты против него. Он хрипло шептал ей бессвязные слова и фразы, заставляющие ее трепетать в ответ и льнуть к нему, утопая в вызванной им чувственной волне.
Когда мир вернулся на место, Салли лежала в его руках, пока он медленно поглаживал ее волосы, спину, руки.