Неземное создание
Шрифт:
– Тогда вот что – нужно будет разыскать снова этого самого Конищева, чтобы он подтвердил, что знает эту красотку и все, что она тут наговорила. Только тогда я ее смогу со спокойным сердцем отсюда выпустить, – сказал Кузнец, но потом добавил: – Может быть, смогу. Сделаешь, Шарим?
– Сделаем, – кивнул нерусский. – Доставим. Сегодня только все надо, завтра нам сильно не до того будет, слушай.
– А мне в туалет сильно надо, – напомнила я.
– На первом этаже, дверь направо. Пусть идет, – сказал торопыга
– Пошли в смотровую, – скомандовал Кузнец.
– А в туалете у вас тоже видеокамеры установлены? – не удержалась я от вопроса.
Но Кузнец только хохотнул и повлек своих приятелей к выходу.
Я услышала, как на лестнице «дьячок» озабоченным голосом произнес:
– Имей в виду, завтра еще одного мужика из районной администрации в твой «музей» приведу: он и рыбак, и охотник, сам какие-то чучела дома собирает. Пусть все знают, что тут живет коллекционер-затворник, – нам это пригодится. Принимать будешь на первом этаже.
– А ты гипс привез? – перебил его вопросом Кузнец. – А сами изделия?
– Не суетись, Кузнецов, у меня все идет по плану.
– Погоди, а когда в театр отвозить будем? Я не могу так рисковать! Ты же говорил – сегодня.
– Завтра, завтра. Не пойму, что ты такой нервный? Из-за девчонки, что ли? Проверим мы ее, вот увидишь – еще баксов с нее слупим.
– В ментовку сдавать опасно – может со злости на нас натравить, – сказал Кузнец.
– А чего? Снова забавлялся? – сердито проговорил «дьячок». – Мне эти твои фокусы уже…
Окончания разговора я не услышала – мужики спустились по лестнице вниз и исчезли в какой-то комнате.
Что за гипс? Какой еще театр?
Да, чудны дела твои, господи, – как любила говорить моя бабушка.
А если дела творятся к тому же от имени другой, нечистой, силы, то, как правило, они не менее разнообразны – это я уже знала по собственному опыту.
Я наконец-то осталась одна – и теперь уже не окольцованная и не с заклеенным ртом.
Дверь из мастерской не заперли, и я могла ходить по дому, куда мне вздумается.
Наверное, Кузнец нарочно предоставил мне полную свободу, чтобы подглядеть, а куда же мне все-таки вздумается?
Попробовать бежать было бесполезно – я все равно не смогу незамеченной пересечь двор, а после этого со мной шутить и даже просто разговаривать уже точно никто не будет.
Наоборот, теперь я должна была следить за каждым своим шагом и постараться ничем не выдать себя.
Нужно смириться с тем, что мне придется провести в этом «гостеприимном» замке еще какое-то время, теперь уже в ожидании Конищева.
Только бы он меня не подвел!
Если за это время Кузнец не придумает по отношению ко мне еще что-нибудь страшненькое.
Самое главное – любым способом избежать интимных отношений с Кузнецом, который теперь вызывал у меня невероятную
Садюга проклятый!
Ненавижу таких вкрадчивых, интеллигентного вида мучителей с приятной внешностью!
Смотри-ка – называйте его Леонардо.
Художник по части истязаний! Упырь болотный!
Я постоянно ловила себя на мысли, что то и дело думаю о том, как бы поизощреннее отомстить Кузнецу за свое унижение, за этот допрос на пыточном кресле, терновый венец, слезу на голой груди, даже за его манеру говорить, нарочито растягивая слова, – в общем, за все, за все!
Но сейчас я не разрешала себе углубляться в такие чувства и желания.
Сейчас важно было думать о собственном спасении.
И еще, если уж представилась такая возможность, как можно больше узнать про этот странный дом и про здешнюю компанию, а также по возможности понять, имеют ли эти типы отношение к ограблению и избиению Конищева.
Пока выходило, что не имеют.
Оказывается, Кузнец и слыхом не слыхивал ни про какую Лилю, похоже, вовсе ничего не знал и про ограбление Конищева.
Или просто ловко прикинулся дурачком?
На первом этаже я быстро отыскала маленькую туалетную комнату, и, мучаясь от отвращения при мысли, что даже сейчас за мной могут наблюдать наглые черные глаза, все же облегчилась.
После пережитого перенапряжения мне хотелось одновременно писать, есть, спать, плакать, разнести весь дом из огнемета, а потом оставшиеся руины разровнять бульдозером.
На всякий случай я даже мечтательно, со злорадством пригляделась к стенам.
Создавалось ощущение, что коттедж был построен совсем недавно, наскоро, в прямом смысле – слеплен кое-как в рекордно короткие сроки.
Если в комнатах был все же создан какой-то дурацкий обманный антураж, то в коридоре и в туалете, да что там – повсюду были видны следы торопливой небрежности строителей.
Кое-где на стенах не хватало даже обоев, на потолке кусками висела известка, прямо за туалетной дверью обнаружилась бочка с разведенным и еще не засохшим цементом.
Видимо, дом строился, как любят говорить в народе, «не для себя» – ни один нормальный хозяин не потерпел бы такой откровенной халтуры.
Выходит, здесь нет хозяина?
Или «свободный художник» лелеет только свою мастерскую, а на все остальное ему просто-напросто наплевать?
Почему-то мне мучительно захотелось покурить, и я вспомнила, что в сумке, распотрошенной Кузнецом, валялась пачка, в которой оставалось еще несколько сигарет. Моих любимых – беленьких, с ментолом, которые так помогали освежать и даже прочищать мозги.
Я снова поднялась по лестнице в мастерскую, кое-как собрала с пола содержимое своей сумки-выручалки, безумно обрадовавшись, что зажигалка тоже оказалась на месте.