Нежданный поцелуй
Шрифт:
Виконт пожал плечами и пробормотал:
— Дело в том, что слухи начали распространяться сразу после того, как вы приехали в Лондон, Елена.
— Но вы же прекрасно меня знаете, Уильям. И знаете, что я не стала бы распространять такие слухи.
Уильям приподнялся и заглянул ей в глаза.
— Да, Елена, я неплохо вас знаю. И знаю, что вы скорее запустите в кого-нибудь чем-нибудь тяжелым или влепите пощечину, чем станете плести заговор ради мести.
— Едва ли это комплимент… — Она отступила на шаг. — Уильям, я полагаю, что одновременно
— Сядьте, пожалуйста. Сядьте, Елена. Прошу прощения. Мне бы следовало довериться своим чувствам и не упоминать о нелепых подозрениях. Но есть и еще одна причина, по которой вам следует все знать. Когда вы присоединитесь к остальным гостям, вы кое-что услышите. Кто-то потрудился найти карикатуру на Бендаса, и теперь она гуляет по Лондону.
Елена снова села на диван, и виконт объяснил ей, в чем заключалась суть карикатуры. Закончил же он свои объяснения следующими словами:
— По-видимому, кто-то хочет создать впечатление, что герцог Бендас выжил из ума.
— Уверяю вас, Уильям, что я никому не сказала ни слова о герцоге Бендасе. Никто даже не предполагает, что я его знаю. Скажите, что вы верите мне и не считаете меня сплетницей.
— Конечно, я вам верю.
— Благодарю вас, Уильям. И я буду еще больше вам признательна, если впредь вы не станете говорить об этом.
— Нет-нет, не беспокойтесь, Елена. Прошу принять мои извинения за то, что я упомянул об этом. — Он встал и, поклонившись, поцеловал ей руку.
Она тоже поднялась.
— До моего выступления осталось еще несколько минут, Уильям. И я хотела бы… поупражняться в одиночестве.
— Да, понимаю, — кивнул виконт. — Я очень вас расстроил? Ах, как это было неосмотрительно с моей стороны.
— Нет-нет, ничего страшного. Некоторое раздражение лишь улучшит мое пение.
— Вот и хорошо, дорогая. — Виконт вздохнул с облегчением. — Что ж, пойду в бальный зал.
Он направился к двери, а Елена вслед ему проговорила:
— Полагаю, вы будете высматривать подходящую для брака партию, то есть даму, свободную от брачных уз.
Уильям обернулся и с улыбкой ответил:
— Совершенно верно. Я веду себя так же, как мой дед. — Махнув на прощание рукой, он вышел из комнаты.
Елена же попыталась забыть обо всех неприятностях и принялась за вокальные упражнения, являвшиеся такой же обязательной частью ее выступления, как и песни, которые она собиралась исполнить. Но в какой-то момент она вдруг в ужасе осознала, что думает о загадочном незнакомце, подарившем ей столь неожиданный и столь сладостный поцелуй.
Что ж, иногда случалось и так, что вовсе не Эдвард, а кто-нибудь иной становился для нее источником вдохновения. Успокоив себя этой мыслью и напевая «Tiamosempre» [2] — песню, адресованную мужу, — Елена вышла из комнаты, чтобы дать свой первый
Глава 4
Решительно шагая по коридору, полный желания поскорее покинуть этот дом, Мерион старался сдерживать раздражение, вызванное тем, что его поневоле втянули в обсуждение столь личных проблем. Да еще и этот поцелуй!..
2
«Ti amo sempre» — всегда люблю тебя (ит.).
Мерион не хотел себе лгать, и он понимал, как и почему это случилось. Когда она посмотрела на него глазами, полными слез, он не смог воспротивиться искушению. В самом деле, пора ему обзавестись любовницей!..
Проходя через бальный зал, герцог был вынужден замедлить шаги. Как всегда, гости толпились поближе ко входу. Здесь каждый ненадолго задерживался, после того как объявляли о его прибытии, а кое-кто высматривал друзей и знакомых. Остановился и Мерион; он решил, что не может не поздороваться со знакомыми. Но через минуту-другую, выслушивая их приветствия, он вдруг понял, что на самом деле вовсе не стремится уйти немедленно. Да, ему очень хотелось узнать, с кем же он беседовал в темной комнате. Хотелось узнать хотя бы для того, чтобы понять, с кем он так разоткровенничался.
Исходивший от нее аромат роз, ее нежные губы и красивый голос — воспоминания об этом возбуждали его и щекотали нервы.
Слушая разговоры о прискорбном состоянии сельского хозяйства, о всеобщем беспокойстве в стране и о множестве других проблем, герцог внимательно наблюдал за входом. Он насчитал четырех леди, вошедших в бальный зал, но ни одна из них не была настолько элегантна, чтобы ее можно было принять за его недавнюю собеседницу.
Дважды его втягивали в совершенно бессмысленный спор, а один из собеседников ужасно раздражал его своими вопросами.
— Скажите, ваша светлость, как парламент согласился приостановить действие законодательного акта, а всего через год отказался от этого решения? — спросил Дебора.
Герцог едва заметно нахмурился.
— В прошлом году меня не было в Англии. Последние шесть месяцев я провел за границей, мистер Дебора, и потому не могу обсуждать действия парламента.
— Да, милорд, мы все прекрасно понимаем вашу скорбь, — ответил Дебора.
Глаза Мериона сверкнули, но он сдержал вспышку гнева. Дебора же с усмешкой продолжал:
— Да, вас не было в Англии, но половина мест в парламенте от графства Дербишир подконтрольна вам, милорд. И вас, разумеется, должны беспокоить возникающие среди них разногласия. Ведь они представляют реальную опасность, не так ли?
— Да, вы правы, — кивнул Мерион. Он уже не раз объяснял свою позицию по этому вопросу. — Но даже реальная опасность — это все-таки не причина лишать людей их прав…
Он мог бы продолжить свою речь, но опасался, что она прозвучала бы слишком уж по-якобински.