Нежданный поцелуй

Блейни Мэри

— Магда! — завопил Уилсон. — Ублюдок! Сукин сын! Я убью тебя!

Изрыгая брань, мальчик бросился на верзилу; запрыгнув ему на спину, он принялся молотить его кулаками, дергать за уши и пытался добраться ногтями до глаз, чтобы выцарапать их.

Верзила отпустил Мериона, теперь он старался скинуть с себя мальчишку. Герцог уже собрался ударить противника, чтобы сбить с ног, но тут прогремел выстрел, и все замерли — все, кроме Уилсона, продолжавшего молотить врага.

— Позаботься о Магде, Уилсон! Сейчас же! — закричал

Мерион и повернулся к выходившему из сада Гаррету; в руке того был дымившийся пистолет. Еще один пистолет он держал в другой руке.

— Ваша светлость, вас ждет обед, — сказал викарий. — А я позабочусь о незваном госте.

Мерион кивнул и направился к Магде. Уилсон, сидевший с ней рядом, с дрожью в голосе проговорил:

— Крови не видно, но, боюсь, она мертва.

— Нет, я вижу, что она дышит, — возразил Мерион. — Надо перенести ее в дом, и мы пошлем за старшим грумом, чтобы осмотрел ее. Он знает, что делать в таких случаях.

Герцог осторожно взял собаку на руки и понес в дом. Мальчик тут же последовал за ним. Когда они шли по коридору, из детской выбежал запыхавшийся Рекстон; он потребовал, чтобы Уилсон немедленно рассказал ему о том, что произошло.

Через некоторое время старший грум, осмотревший собаку, сказал, что ничего страшного не обнаружил: кости целы, кровоизлияний нигде не замечалось, и, следовательно Магда непременно должна поправиться.

— И имейте в виду: она может цапнуть вас, если сделать ей больно, — продолжал грум. — Поэтому лучше не пытаться ее ласкать, пока она сама к вам не придет.

Мальчики закивали, а грум добавил:

— А если вам что-то не понравится или вы заметите в ней изменения к худшему, то немедленно бегите ко мне.

Мальчики вновь закивали, и грум удалился.

Переодевшись к обеду, Мерион решил снова взглянуть на Магду, уже лежавшую в изящной собачьей корзинке. Глаза собаки были закрыты, но время от времени она начинала вилять хвостом. Мальчики расположились рядом; они играли в шашки и одновременно наблюдали за Магдой. Немного постояв рядом с ними, Мерион направился в кабинет. Он приготовил перо и чистый лист бумаги и долго сидел за столом, размышляя о нападении возле конюшен.

«Может, Бендас решил осуществить то, что ему не удалось сделать в утро дуэли?» — спрашивал себя герцог. В конце концов он решил, что стоит поговорить об этом с виконтом, поэтому написал сначала ему. В нескольких фразах герцог изложил суть дела и в конце добавил, что хотел бы увидеться с ним как можно быстрее.

Теперь следовало написать Елене, но Мерион понимал, что это будет намного труднее, и надолго задумался.

Внезапно в дверь постучали, и тут же вошел Гаррет. Мерион в: дохнул с облегчением — с письмом Елене можно повременить.

Мерион разлил по бокалам бренди и предложил зятю стул по другую сторону письменного стола. Затем проговорил:

— Похоже, ты кое-что выяснил, не так ли?

— Да, мы поговорили.

—

И что же?

— Должен сказать, что приятелей того верзилы тоже удалось задержать.

— Очень хорошо. Продолжай.

— Всем этим людям нужна работа, чтобы кормить семьи. И я сказал им, что нарушение закона и пребывание вследствие этого в тюрьме едва ли сможет обеспечить будущее их семей.

— На удивление мудрая мысль, — с усмешкой заметил Мерион и отхлебнул из своего бокала.

Гаррет тоже сделал глоток и продолжал:

— Япредложил им денег при условии, что они скажут, кто их послал.

— Ну-ну… — Герцог подался вперед.

— Так вот, они не имеют об этом ни малейшего представления. Они сказали, что к ним подошел джентльмен и предложил деньги, если они поколотят тебя. Чем хуже тебе придется, тем больше обещал им заплатить. Он дал им гинею как задаток.

— Бендас! — Мерион в ярости сжал кулаки. — Но неужели он решился на это?

— Скорее не сам Бендас, а один из его приспешников, — продолжал Гаррет. — Но конечно же, этот человек действовал по его приказу. Верзила — его зовут Рис — дал описание человека средних лет. Вероятно, это Дебора или Роджерс. И знаешь что, Лин? Рис сказал, что этот человек дал ему гарантию: в случае твоей смерти или серьезных ран последствия им не грозят.

Мерион снова отхлебнул бренди.

— Неужели, Гаррет? Что ж, если так, то это прямое указание на Бендаса. Вероятно, он пытается нанести ответный удар. И меня его поведение нисколько не удивляет, — добавил герцог, в очередной раз прикладываясь к своему бокалу.

Гаррет внимательно на него посмотрел.

— Нет, ты все-таки удивлен.

— Ну… да, пожалуй, — признал Мерион. — Я ведь говорил тебе, что следует предпринять… самые решительные меры.

— Но что ты сейчас намерен делать?

— Защищаться, разумеется. Защищать себя, свою семью и слуг. Надо ударить по Бендасу так, чтобы можно было его привлечь к судебной ответственности. Я послал записку Уильяму Бендасбруку, чтобы тот приехал поговорить со мной, как только вернется в Лондон.

— Понятно… А меня скоро ожидают в Пеннфорде. Но если нужна помощь, то могу и задержаться.

— Нет-нет, я смогу себя защитить. И Уилсон будет начеку. Этот парень — не промах. Хоть у него и нет сноровки, зато есть ярость. Он умеет драться.

Герцог вдруг вспомнил толпы людей, собравшихся сегодня на Рассел-сквер, и добавил:

— И надо сделать так, чтобы люди, подобные Бендасу, не натравливали на людей тех несчастных, которые и так уже готовы к бунту.

— Если ты о безработных, Мерион, то имей в виду: они вовсе не якобинцы, просто им нужна работа, чтобы прокормить свои семьи.

Герцог криво усмехнулся и пробормотал:

— Полагаю, именно так говорили о якобинцах французские аристократы.