Нежеланный
Шрифт:
— Надеюсь, я не отвлекаю Вас в столь поздний час от важных дел? — о, Малфой, язва белобрысая. На кой его дьявол ко мне нелегкая принесла?!
— Люциус, неужели решили отравить кого-нибудь из членов своей семьи, раз в такой час пришли ко мне в магазин? — так же добродушно поприветствовал я гостя. Шумно сглотнув, Люциус постарался, как можно более непринужденно пройтись по магазину рассматривая товар, надо сказать непринужденность из него в тот момент как из меня добродушность выпирала. — Ну-ну, Люций, все мы люди, все понимаем, не в первый же раз жену ядом травим, — еще более ласково и миролюбиво заметил я и пошел к полке с ядами. Переклинило блондинчика не плохо от моих слов, и он с
— Я к Вам не за ядом, — сделав прискорбную мину, я с разочарованным вздохом отошел от полки, Малфой облегченно выдохнул. Он что реально думал, что я его под Империусом заставлю яд купить и жене споить? Да… репутация прекрасная вещь! — Я хотел бы купить у Вас защитный амулет…
— Как же, как же, знаем мы, что у вас наследничек подрастает, жаль, конечно, что не первенец, но хоть мальчик, — я сегодня так щедр на комплементы, с чего бы это?! Глаз у Люциуса стал дергаться сильнее, неужели его задело мое напоминание, что первой в его семье родилась девочка. Хотя, наверное, задело, это же такой — позор у Малфоем испокон веков только мальчики рождались, а тут БАЦ — девочка. Поди, до сих пор думает, что не его.
— Да и для него тоже, — я было, уже хотел еще что-нибудь эдакое ляпнуть, но благополучно закрыл рот, щелкнув зубами, и добродушно позволил Люцию продолжить. — Я хотел бы заказать два амулета для своих детей. Оба защитные. И мне хотелось бы, чтобы они были сделаны к концу июля.
— Хм, два защитных амулета к концу июля… Срок имеет значение или я все же могу немного задержать их сдачу, если найду какие-нибудь недоработки или решу увеличить их мощь? — уже скорее заинтересовано, чем язвительно спросил я.
— Просто мне хотелось бы, чтобы они были готовы к их Дням Рождения, — сконфуженно признался благородный дворянин. Интересно, почему они все меня терпят? Такие молодцы: авроров лупили, деревни сжигали, маглов до смерти мучили, а меня какого-то вшивого торгаша не соберутся и не порешат? Ну, конечно, я подстраховался, и на пороге магазина их много поляжет, прежде чем они до меня доберутся, но ведь шанс-то есть.
— Хорошо, к концу июля они будут сделаны. Если выполню заказ раньше, я дам знать. Твою обычную плату за те безделушки, что ты покупаешь у меня, мы помножим на три, и ты должен будешь принести золото мне, как только я извещу о готовности, — Люц откланялся и торопливо вышел.
Блин, а что я его так рано отпустил? Надо было еще задержать поприкалывался бы побольше, а то скука смертная… да еще этот чертов сервиз… может его подарить кому. А кому? Через три часа полировки все прозрачные поверхности в моем магазине блестели, а я так и не надумал, кому эту хренотень подарить. Жизнь — дерьмо! Приняв это чудодейственное решение, я закрыл магазин и пошел спать.
Удар по лицу был достаточно мощным и, надо сказать, так как женщины, которая могла бы вкатить мне с утра пощечину, у меня не было, я был удивлен. Но когда я резко сел на кровати надеясь увидеть перед собой моего странного будителя, и никого не увидел, я уже стал подумывать, что из-за этого сервиза повредился умом. Да надо срочно куда-нибудь съездить отдохнуть, набраться сил.
– Господин, я здесь, — неожиданное раздавшееся шипение змеи заставило меня немного нервно отпустить глаза на одеяло. Непринужденно «улыбаясь», рептилия махала мне хвостом.
— Чем обязан такому визиту? — с интересом поинтересовался я.
— Несколько дней назад Гарри попытался связаться с братом, но у него не вышло. Мальчика затянуло в водоворот воспоминаний Джаспера. Такое происходит только, если читающего мысли пытаются поймать в ловушки. Или когда человек, в сознание которого
— Нет, мне ничего не известно о состоянии мальчика, но я выясню. Отправляйся к Гарри, — змея кивнула и уползла прочь.
Итак, в Хогвартсе определенно что-то идет не так. Малфой не стал бы просто так заказывать защитные амулеты для детей. Быстро одевшись, я аппарировал в Хогсмит и через Зонко, применив заклятие необнаружения, пробрался в школу. Когда-то давно я учился здесь. Как приятно, что в школе ничего не меняется: все тот же причудливый гам студентов, хлопоты и заботы преподавателей и магия повсюду.
Путь к больничному крылу я помнил прекрасно: я проводил немало вечеров в этом помещении, лечась от всяких увечий. Двери открылись без скрипа, и я с легким трепетом зашел в комнату. Медик мазала лицо какого-то мальчишки коричневатой мазью и не заметила внезапно открывшейся и закрывшейся двери, а уж мальчишка, который старательно пытался не дышать, зажмурившись, тем более, вряд ли смог бы что-нибудь заметить. Бегло окинув больничное крыло взглядом, я наткнулся на одну кровать отделенную ширмой и, пробормотав заклятие неслышимости, пошел к ней. Может быть, скрытые магией мои шаги и не были слышно, но сердце, выбивающее набатные звон, точно должно было привлечь внимание. Но ни медик, ни мальчик его не услышали, а жаль. Может, дала бы мне микстуру и сказала бы с полной уверенностью, что там лежит не Джас, и я спокойно бы ушел восвояси. Но этого не произошло, и я неумолимо приближался к ширме. Когда до нее оставалось лишь два шага, мадам Помфри громко сказала: «А ну не трогай руками лицо, а то свяжу». По огорченному и недоверчивому вздоху я догадался, что мальчишка разочаровано, опустил руки. Пожалуй, из всех взрослых в школе только врача слушаются беспрекословно, и так было и будет всегда. С нехорошим предчувствием я сделал еще три шага и оказался за ширмой у кровати.
Уже довольно отросшие черные кудри разметались по подушке, бледная кожа лица и рук, хриплое, прерывистое дыхание. Рядом с кроватью стояла капельница, и какое-то лечебное зелье по капле проникало в кровь Джаса. Шею мальчика охватывал ошейник, чтобы он не смог себе навредить, стремясь повернуть голову. Левая нога была в гипсе, да и так большую часть тела покрывали бинты. Лицо было наполовину измазано синеватой мазью. Рядом на тумбочке стояло множество зелий.
К горлу неожиданно подступил ком, а на ум пришла совсем другая картина. Когда-то давно я точно так же пробирался в больницу, чтобы своими глазами увидеть в каком состоянии моя сестра после нападения на нее пожирателей смерти. Когда-то давно я так же стоял перед кроватью и видел бледную девушку, которая вся в ссадинах и ушибах спала, улыбаясь беззаботной детской улыбкой, держа правую руку на животе. Как же Джаспер похож на свою мать. Как же он похож на Лили. Ее сын — ЕЁ наследник. Маленький лучик света, осветивший ее жизнь в то мрачное время.
Я плавно провел рукой по той части его лица, что не была намазана мазью, отметив, что кожа чуть теплая, но явно холоднее, чем должна быть у нормального здорового человека. Каким бы сильным, терпеливым и могущественным я ни был, сейчас мне больше всего хотелось разрыдаться. Сейчас мне больше всего хотелось, чтобы слезы унесли боль из моего сердца. Хрипло вздохнув в унисон с мальчиком, я обошел кровать и посмотрел, что написано на капельнице: восстанавливающее вместе с зельем для работы сердца. Значит, все еще хуже, чем видится сначала.