Нежеланный

Nocuus

— Я боюсь… — его присутствие исчезло, и у меня не получалось снова возобновить контакт. Выбравшись из ванны, я быстро оделся и отправился в кабинет. Нужно было посоветоваться кое с кем.

— Мама, ты не могла бы привести сюда отца, — Лили изумленно посмотрела на меня, но все же поспешила скрыться за портьерами. Дожидаясь пока она не вернулась, я еще раз перечитал новое письмо от Флер, пытаясь успокоить себя перед предстоящим разговором.

— Его портрета нет в нашем доме, но зато в поместье Поттеров есть картины с каминами, так что побеседовать ты с ним сможешь, — мама вернулась на свое место, указав мне рукой на нарисованный камин, где, к моему величайшему изумлению, во вспышках огня была видна голова Джеймса.

— Что тебе нужно? — недовольно спросил отец, стараясь сдерживать свою ненависть в присутствии

Лили.

— Я сделаю так, чтобы Гарри попал в Гриффиндор, чтобы он верил, что его отец был безгрешной личностью. Чтобы этот Поттер был таким, каким ты хочешь, но и ты должен будешь сделать кое-что. Поклянись, что Гарри не узнает, почему и из-за чего ты отрек меня. Придумай что-нибудь другое: о законах, приличиях, традициях — не знаю, только придумай что-нибудь, чтобы тот образ, который он нарисовал себе о тебе, был верным, — как было бы проще, если бы Гарри хотел походить на меня, а не на отца. Не было бы тогда всех его сомнений, не пришлось бы мне тогда уговаривать отца быть меньшим уродом, чем он есть на самом деле.

— Хорошо, я придумаю, — Джеймс исчез, а мама непонимающе посмотрела на меня в ожидании разъяснений.

— Помнишь, ты написала мне, что никогда, наверное, так и не узнаешь причины его нелюбви ко мне, — мама кивнула. — Тебе лучше и не знать. Просто это все… просто Гарри боится, что, если он попадет на мой факультет то, как отмеченный Темным Лордом, станет похожим на него. Он боится разочаровать меня, если не попадет ко мне. Он боится разочаровать память об отце, если не попадет на его факультет. Он слишком запутался и терзает себя и меня, глупыми предрассудками. Я просто хочу, чтобы он был счастлив, мама. И если для этого нужно, чтобы Джеймс Поттер был безгрешной личностью, то так и будет. Пусть Гарри верит в его лучшие стороны: в верность друзьям и идеалам, отвагу, ум, безбашенность. Ему сейчас нужно во что-то верить, так пусть он верит в отца, который отдал за него жизнь, — мама смахнула слезы, протянув ко мне нарисованную руку. Я невольно повторил ее жест, коснувшись холста картины. — Я добьюсь того, чтобы Гарри был счастлив, чего бы мне это ни стоило.

Я давно погубил свою жизнь, и я знаю, что может ждать меня впереди, но я не хотел, чтобы это ждало Гарри. Пытаясь быть сильным и решительным, я вышел из кабинета и покинул дом, чтобы переместиться к брату. Пока он еще ребенок, за ним никто не следит, кроме миссис Фиг, а она никогда меня не видела, так что вряд ли Дамблдор узнает о моем приходе. Аппарировав в самое начало улицы, я неторопливо дошел до дома тетушки, пытаясь собраться с мыслями. Пытаясь понять, что я творю и ради чего. Дадли с друзьями возвращались по домам, они шли позади меня, громко хохоча. Какая ирония судьбы — родиться в семье чистокровных волшебников-сквибов и ненавидеть магию. Завернув к дому, я уже хотел постучать в дверь, когда настороженный голос Дадли, предостерег меня от этого.

— И кто ты такой? Если ты что-то продаешь нам ничего не нужно, — Петунья услышала голос сына и открыла ему, на меня же она не обратила внимания, поспешив закрыть дверь перед моим носом. Но я не дал ей этого сделать, воспользовавшись заклятием.

— Не думал, что собственная тетя встретит меня вот так, — Петунья уставилась на меня во все глаза, судорожно понимая, что я похож на ее отца и сестру. Зайдя в дом, я закрыл за собой дверь и улыбнулся смотрящим на меня с изумлением Дурслям. Гарри, стоя на лестнице, радостно улыбался. — Я не потревожу вас, просто хочу поговорить с братом.

— Ты же умер? — сдавленно пропищала тетя, когда я уже начал подниматься на второй этаж.

— Вряд ли мертвые умеют разговаривать, ходить, дышать, пользоваться магией. Но если вам так легче, тетя, то считайте меня мертвым, как и Лили, — не обернувшись, произнес я и продолжил подъем. Гарри уже дожидался меня в комнате, сидя на кровати. До отправки в школу осталось два дня, но Гарри уже полностью собрался, осталось только прожить их, не замучив самого себя терзаниями.

— Ты уже готов, как я посмотрю, — сев на стул, я с болью отвернулся от стола, увидев на нем клетку с Буклей.

— Да, я уже даже все учебники прочитал и выполнил все заклятия из них, больше мне делать нечего, — брат погладил спящую на подушке Неси, стараясь не смотреть на меня.

— Гарри, выслушай меня. Может быть многое из того, что я скажу,

тебе не понравится, но так уж случилось, — вся моя прошлая жизнь пролетала перед глазами: все мои ошибки, и то, чем я гордился, люди, которыми дорожил и которых потерял. Все то, что я уже пережил, а Гарри еще предстояло, с единственным исключением в конце — он не умрет, а будет счастлив. — Наши с тобой родители умерли, защищая нас от психопата с манией величия. И так получилось, что нас разделили: я попал в приют, а ты к тете. Будучи детьми, нам с тобой было сложно судить тех людей, которые так поступили, и мы просто приняли это разделение. К тому же вряд ли ты помнил меня хорошо, чтобы начать расспрашивать, существую ли я. Я помнил тебя, Гарри, знал, что ты есть, но не мог ничего сделать. Так вышло, что никто не знал, где я нахожусь и что со мной. Так было до одиннадцати лет, пока ко мне не пришло письмо из французской школы. Я знал, что ты пойдешь в Хогвартс и взбунтовался — вынудил перевести и меня в английскую школу. Так получилось, что я не Поттер. Я не принадлежу тому роду, к которому принадлежишь ты. В магическом мире, таких, как я, не ценят, мы хуже грязнокровок. И меня попытались убить — я остался жив, но на два года был переведен в другую школу. Такой была моя жизнь без тебя. Твоя жизнь без меня тоже вряд ли была радостной: ты жил в чулане под лестницей, тебя все презирали и ненавидели, и, порой, тебе казалось, что ты сумасшедший. Но скоро и твоя, и моя жизнь изменится, и только от нас зависит, в какую сторону, — я встал со стула и пересел ближе к Гарри на кровать. — Я знаю, что ты боишься быть похожим на того безумца, который лишил нас родителей. Поэтому не хочешь попасть на факультет, где он учился. И при этом ты боишься, что если не попадешь на него, то разочаруешь меня. Я знаю, что ты очень гордишься тем, что похож на отца, и хочешь стать достойным его. Ты поставил перед собой столько целей, что сам же и запутался в них, Гарри. Выкинь из своей головы все, что знаешь и знал, брат, и ответь мне, что ты выберешь, если придется выбрать между семьей и равнодушием?

— Семью, — тихо ответил он, уткнувшись в меня. — Это же очевидно.

— Очевидно лишь то, что мальчики и девочки друг от друга отличаются. Во всем остальном нужно искать подвох, — усмехнувшись, я обнял тихо всхлипывающего брата. — Я буду горд за тебя, если ты попадешь в Гриффиндор. Ты уже выбрал его сердцем, так что больше не терзайся попусту. Все будет хорошо, я тебе обещаю.

Привалившись к тележке с вещами, я стоял у платформы 9 и ¾ в ожидании брата. Волшебники, проходящие на платформу, смотрели на меня с любопытством, но никто не решался подойти. Семья Уизли полным составом приближалась ко мне, за ними шел Гарри. Брат помахал мне рукой, и каменное изваяние Джаспера Эванса, торчащее в одной позе тридцать минут, наконец, зашевелилось. Близнецы Уизли заметив меня, хотели было пошутить, когда раньше, чем успел подойти Гарри, меня сбил Эммет.

— Кого я вижу, черт побери, это же сам Джаспер Эванс! Тот самый Джаспер Эванс — защитник всех обиженных вейл и наследник самого большого состояние в этой стране! — Эм пару раз поднял меня в воздух, и когда я был поставлен на землю, такая же процедура ждала Гарри. Семья Уизли, на чьих глазах все это произошло, быстро смогла взять себя в руки и прошмыгнуть на платформу, пока все наблюдали за нами. Мы не стали долго привлекать к себе внимание и быстро прошли на платформу. Не думал, что буду так рад снова увидеть паровоз Хогвартс-экспресс и всю эту толчею на платформе.

— Гаррик, смотри, я могу познакомить тебя с любой девчонкой, — Эммет хлопнул моего брата по плечу и обвел всю платформу рукой. Гарри засмущался и глянул на меня исподлобья.

— Привыкай, он всегда такой! — Эм фыркнул, и мы пошли навстречу Натану и Доминике. Подходя к друзьям, я заметил Лероя, расшаркивающегося перед какой-то девчонкой. Мой злобный взгляд в его сторону заметила Ника.

— Его не удалось отчислить даже моему отцу, — тихо прошептала она, когда я обнимал ее. Кивнув, я поспешил представить им моего брата. Гарри был смущен, но старался вести себя достойно. Прежде, чем мы все заняли одно купе, я успел заметить испуганный взгляд Ульриха, когда он заходил в соседнее. Жизнь обещает быть интересной. За обменом новостями дорога пролетела быстро, и вот мы уже были на платформе в Хогсмите. Гарри отправился к лодкам, а мы к каретам.