Нежизнеспособный
Шрифт:
– Что за дядя?
– Не знаю, я не видел, мне было запрещено выходить из комнаты, пока не приедут полицейские.
– Значит она их уже вызвала…
Вся следующая неделя прошла как в тумане. Суиин давала показания в полиции, несколько соседей подтвердили, что слышали на улице ссору женщины с мужчиной, а затем шум в подъезде. Что рыдания молодой девушки раздались только спустя больше 20-ти минут. И, хотя подозрения с неё не сняты, окончательно доказать её невиновность или вину сейчас было невозможно и поиски убийцы продолжились. Аспарагус разрешили забрать племянника к себе на попечение. Девушка вывезла все дорогие и памятные семейные вещи, больше в целом мире у Суиин с ребёнком никого не осталось кроме друг друга.
Прежде подработки в ресторане официанткой на не полный день ей было достаточно. Она жила бедно, ела дешёвую и вредную пищу, но взамен получала много свободного времени. Пока хватало платить за интернет и квартиру – не жаловалась.
Сейчас же сидя у дивана, и слыша посапывания маленького человека, она сжимала свои плечи, до боли впиваясь ногтями в кожу, подавляя слёзы отчаяния и слушая скрежет веток ивы по стеклу. Кто бы ни был убийцей, как бы он не раскаивался, она найдёт его и лично убьёт. «Я иду искать» – Такая решимость на месть одолевала её. В полумраке дома все цвета превращались в оттенки серой гаммы. И некогда прекрасные голубые глаза помутнели до цвета асфальта, проваливаясь взором сквозь границы миров она уснула, так и не найдя ответа, почему и кто мог убить Ай.
На кухонном столе всё так же стоял воткнутый в разделочную доску нож, мигал белый огонёк включённого в сеть чайника. Лунный свет сквозь плотно задёрнутые шторы проникал тонкой струйкой и лежал посередине комнаты, такой холодный, что казалось, коснувшись его, превратишься в ледяную статую.
– Она умерла – тяжело выдохнул Кирей, продолжая. Сидя у стены с тетрадью в руках, он неуютно поёжился, как если бы своими глазами видел, костлявую. Словно если бы он сам был в той квартире и видел отчаяние своей дорогой подруги. – Я узнал о случившемся только через пару дней. К нашей группе пришёл ректор, как раз перед парой у профессора Ай и рассказал о случившемся. Для нас уже нашли замену, пока её подменят, но… Страшно, когда подобное случается близко.
– Она была той, о ком ты мне говорил? Которая, вроде как, пыталась узнать правду о появлении пустынных территорий? – спросил Ний.
– Да, именно поэтому меня так тревожит тайна её убийства. Я уже подозреваю некоторых людей, но совершенно без понятия, как и зачем именно они это сделали. Видишь ли, Ай была очень робкой и мягкой, никогда не встревала в конфликты. Поддавалась и уступала, если её просили. Раз в этом случае человек не попытался решить вопрос мирно, то она точно знала что-то, за что не прощают. Что-то, настолько важное, что нельзя было доверять даже человеку, держащему свои обещания до гроба.
– А не усложняешь ли ты всё? Может это простое импульсивное убийство, выполненное каким-нибудь пьяным прохожим?
– Могло бы быть… – протянул Кирей – было бы проще, не хочу ввязываться в проблемы. Однако, к нам приходил следователь, спрашивал знаем ли мы чего, и я сам задал ему пару вопросов. Итак, следов взлома нет, на месте не нашли никаких явных улик, нет отпечатков пальцев, нет следов борьбы, а значит это может быть человек, которого она знала. И ещё… ничего не пропало, ни декоративные статуэтки, ни золотые украшения, которые были на комоде в прихожей.
– Да, это странно.
– Если
– Того, где носят обручальное кольцо же? Значит убийца не смог снять кольцо и отрезал весь палец?
– И какой у него мотив по-твоему тогда? «Женщина, подарите кольцо! Нет? Мёртвого ответ»? И почему только кольцо?
– Хм…
– Ещё кое-что. У Ай не было мужа. Ты угадал, кольцо было, но не обручальное. Не знаю, что это за кольцо, но она часто говорила, что оно очень дорого ей. Я думаю оно как-то связано с опустошённой территорией.
– Пока ты это говоришь звучит логично, но что там прятать? Истребители? Магию какую? Вас же посылают туда постоянно, и работаете как объединенные силы, тут не может быть политических или военных заговоров? Или же…
– Ай говорила, что люди словно намеренно не стараются. Планы проседают. Хоть в докладах и пишется, что всё исследовано вдоль и поперёк, но на самом деле нашей страной не обследовано и четверти своей зоны. Профессор говорила, что не может аппаратура выходить из строя случайно, не может быть, что люди до сих пор не смогли найти способа избегать тех жутких помех, что начинаются на пятисотом-шестисотом километре.
Повисла тяжёлая тишина и юноши, провели некоторое время сами в своих мыслях.
– А что на счёт её сестры? Это понятно, что она не в порядке, но всё же как состояние твоей лапочки? – развеял сумрак Ний.
– Суиин, да… я переживаю сильно, она мне не отвечает на звонки, Виктору тоже, но надеюсь, что она… нет, не переживёт, наверное. Дело в том Ай была её единственной родственницей. Родители у них попали в аварию, когда младшей и года не было и девочки остались сиротами, жили в детском доме. Ай помнила родителей, ей, наверное, было сложно. Как только исполнилось восемнадцать, она выпустилась, забрала сестру под опекунство. Всё тащила на себе и учёбу и работу, и воспитание сестры. Стала прекрасным человеком, доброй и ответственной. Волонтёрство, профессура, она и красивой была. Суиин души в ней не чаяла, восхищалась. Я видел, как они общаются, так тепло… даже мне вспоминать больно, что говорить о ней. Наверное, если бы не племянник, она бы руки на себя наложила. У неё теперь никого больше нет.
– Становится от таких разговоров только печальнее – выпустил Ний.
Он поднялся, отряхнулся и помог встать другу. Вечер уже будет трудно чем-то скрасить, однако творцу такое было по душе и да бы полностью утопить на сегодня настроение в чае отчаяния он взял в руки флейту. Пока товарищ убирал вещи, подметал пол, раскладывал диван и ставил раскладушку, Ний проливал мелодию, словно посмертную, скорбящую, но провожающую в дальний путь измученную душу. Он сидел на широком подоконнике и не отрывал глаз от неба, застланного тучами. Его незаконченная картина с таящим ангелом, от которой он отвлёкся несколькими часами ранее так и осталась ждать до утра на балконе.
Небосвод был чист и открыт взору от края до края. Тёмное ночное небо украшено красочными туманными разводами подобными тем, что оставляют дорогие краски на бархатной ткани. Усеянное вереницей звёзд – хрустальных искр, оно являло непревзойдённой роскоши зрелище; кометы падали ежесекундно и оставляли холодно-голубые следы от себя в атмосфере, те, что добирались до поверхности, вонзались горячими осколками в песчаные дюны, но не сотрясали земли, а лишь поднимали в воздух облака медной пыли, и прятались под ними.