Нежная мятежница (Тревоги любви)
Шрифт:
— Да, а теперь хочу осмотреть дом.
— Но… Но здесь же живут одни холостые мужчины!
— Однако не все же комнаты они занимают? И мне кажется, этому дому не помешало бы женское присутствие.
— Ему не помешало бы? — ошеломленно затряс головой Джереми. — Но это же будет неприлично, разве нет?.. Я имею в виду, что вы — леди… В общем, вы понимаете, что я имею в виду. Да. Так не принято.
— Не принято? — хмыкнула Рослин. — Тогда мне придется поговорить с твоим отцом. Это он настаивает, чтобы я осталась;
— Он? — чуть не задохнулся
— Джереми, — произнесла Рослин мягко, решив прекратить игру. Расстраивать парня до такой степени она вовсе не хотела. — Поверь мне, тебе нет нужды притворяться. Я знаю, что Энтони твой отец. Извини меня за глупый розыгрыш. Надо было сразу сказать, что осталась я здесь, поскольку вышла за твоего папу замуж. Ему бы и самому следовало сообщить тебе об этом.
Джереми вновь несколько мгновений ошеломленно смотрел на нее, раскрыв рот. Наконец в глазах его мелькнуло понимание.
— Мой папа — Энтони?.. Вы вышли за Энтони Мэлори?
— Не очень-то правильно с твоей стороны выказывать такое удивление.
— Но… Я не могу поверить. Тонни женился? Он не мог бы…
— Почему нет, хотелось бы мне знать?
— Да просто не может этого сделать и все. Он убежденный холостяк. За ним бежит любая женщина, стоит ему лишь ее выбрать. Зачем ему жена?..
— Поосторожнее, парень, — резко оборвала его Рослин. — Твои слова звучат довольно оскорбительно.
— Я… Прошу простить меня, леди Чедвик, — забормотал, краснея, Джереми. — Я не имел в виду ничего обидного.
— Я теперь леди Мэлори, запомни Джереми, — произнесла она, протягивая руку, чтобы он мог видеть ее обручальное кольцо. — Мы поженились вчера вечером, а твоя кузина Реджина была при этом свидетельницей. Так что придется тебе поверить, парень. У меня нет причин обманывать тебя. А когда вернется отец, можешь спросить у него самого.
— Мой отец тоже был в Силверли?
— Как же ему не быть на собственной свадьбе? — вздохнула Рослин.
— Да нет же, я говорю о Джеймсе. Он на самом деле и есть мой отец, поверьте.
Настала ее очередь удивляться. Джереми был слишком растерян сейчас, чтобы солгать.
— Но ты так сильно похож на Энтони…
— Я знаю, — улыбнулся он. — Но не я один. Реджина, например, и Эмми, дочь дяди Эдварда. Мы все похожи друг на друга. Говорят, что и Мелисса, мама Реджи, тоже была нашего типа. Но я ее не видел. Она умерла, когда Реджи была еще маленькой. Нас пятеро, кто пошел в мою прабабушку Мэлори. Все остальные в семействе Мэлори блондины.
— Чувствую, что мне еще предстоит узнать много интересного об этой семье. Она такая большая!
— Так он действительно женился на вас? В самом деле?
— Да, Джереми, он в самом деле женился на мне. — Рослин улыбнулась, спускаясь на несколько ступенек и беря паренька за руки. — Идем, я расскажу тебе об этом деле все, что тебя интересует. Джеймс, твой отец,
— Уж в этом я не сомневаюсь, — засмеялся Джереми несколько грубоватым для своего возраста, но очень заразительным смехом.
Глава 24
И в этой таверне появление Энтони и Джеймса вызвало почти такой же эффект, как и во всех остальных, где они побывали за сегодняшний день. Когда они вошли и остановились, чтобы оглядеться в тусклом переполненном людьми помещении, присутствовавшие в нем начали один за другим поднимать головы и, подталкивая своих менее внимательных товарищей, поглядывать в сторону братьев Мэлори. Обычный гам питейного заведения постепенно смолк, сменившись напряженной тишиной, столь же, видимо, зыбкой, как обволакивающие столики струи табачного дыма.
Хозяйничающий в тавернах простой люд и постоянно их посещающие городские подонки не очень любят, когда в их владения вторгаются щеголи из респектабельных кварталов. У какого-нибудь бедолаги, заливающего здесь свои житейские неудачи, всегда достаточно оснований для ненависти к богатеньким счастливчикам, и кулаки его неизбежно начинают чесаться при одном виде хорошо одетого джентльмена. Вечером в таких местах и подавно никто не поклонится тем, на кого гнул спину в течение дня. Скорее их хозяин сам очутится на полу от Увесистого удара, а затем его, полумертвого, а то и вовсе бездыханного, найдут где-нибудь на одной из соседних улиц.
Но заминку в таверне вызвало не столь само появление двух явных аристократов, сколько их внушительный вид. Они вовсе не походили на тех хлипких щеголей, которые презирали постоянных посетителей таверн при свете дня, но начинали подыгрывать им, порой попадая сюда вечером. Нет, от этих двоих исходило нечто такое, что заставляло образумиться и самую затуманенную винными парами головушку. Если многие поначалу подняли глаза именно для того, чтобы прикинуть, как побыстрее устроить веселую заваруху, то, повнимательнее приглядевшись, они быстро изменили свои намерения. Даже самые отчаянные решили, что безопаснее просто не обращать внимания на двух новых посетителей, и потихоньку начали возвращаться к своим напиткам и обычным развлечениям.
В результате молчаливая пауза продолжалась секунд двадцать, и Энтони ее даже не заметил. Он и без того чувствовал себя разбитым и усталым, да и выпивка давала о себе знать. Ведь чтобы задать свои вопросы хозяевам девяти таверн, которых они уже обошли, волей-неволей приходилось что-то заказывать. Джеймс, в отличие от брата подмечавший подобные изменения сразу, в очередной раз обругал себя за то, что не оделся для этой прогулки надлежащим образом. Известно же, что одежда призвана помогать человеку приспособиться в окружающей среде. А сейчас их наряды только мешали. Кто, однако, мог знать, что затея эта обернется столь долгими скитаниями по злачным местам.