Нежное дыхание смерти

Малышева Анна Витальевна

Даша почувствовала, что запуталась в своих рассуждениях. «Почему я опять приплела сюда дверь! – разозлилась она на себя. – Закрыта была эта проклятая дверь или открыта – какая разница! Теперь все равно. Если бы взлом… Если бы следы остались на замках. Тогда можно было бы утверждать, что кто-то вошел в квартиру, пока она мылась! Но сейчас – как можно что-то утверждать! Она ведь действительно могла просто-напросто умереть от собственной неосторожности. И без всякой связи со смертью Аркадия». Но Даша тут же возразила себе: «Когда он умер, все сказали то же самое – умер по своей

вине, из-за собственной неосторожности. Но его так изощренно убили…»

Даша замедлила шаг, и ее кто-то толкнул. Она не заметила этого и пошла дальше.

«Боже, кто же это мог быть? И один это человек или их двое? А если больше?»

Она свернула в свой двор, как вдруг услышала окликающий ее голос. Оглянулась, откинула капюшон, чтобы лучше видеть и слышать. За ней поспешно шел Игорь Вадимович. В первый момент она удивилась, заметив, что на нем только костюм да широкий темный шарф, с парижским шиком обмотанный вокруг шеи (как она не раз видела в кино), но тут же увидела, что рядом стоит машина. Марку она определить не смогла, но сам вид автомобиля производил впечатление. Она приказала себе не робеть и все же вспомнила о своей простенькой юбке. Здороваясь с Игорем Вадимовичем, почувствовала, какая горячая у него рука. Он сразу пригласил ее в машину.

– Как? – несколько растерялась она.

– Даша, ради Бога, – просто, по-приятельски заговорил он, отметая все возражения. – Я же сейчас обледенею. Ну пойдемте. Я уже имел разговор с вашей соседкой. Как, кстати, бабушку звать?

– Настасья Филипповна, – ответила Даша, невольно направляясь к машине.

– Как?! – резко обернулся он и захохотал – молодо, громко. – Серьезно?!

– Серьезно, – кивнула она, садясь на переднее сиденье. – Я тоже удивлялась. Но это совсем не героиня Достоевского.

– Ужас какой. Это не Настасья Филипповна, а целый Раскольников, – пробормотал он, устраиваясь рядом и включая зажигание. – Дашенька, как вы живете с такой мегерой?

– Может, я сама мегера, – отозвалась она, глядя на дорогу. – Куда вы едете?

– Я есть хочу, – признался Игорь Вадимович. – Еду в кафе, тут поблизости можно перекусить.

– Нет, вы постойте! – напряглась Даша. – Я ведь серьезно говорю! Зачем вы меня увозите?

Ей стало страшно, но Игорь Вадимович так укоризненно покачал головой, что одновременно стало и стыдно.

– Скажите, – она смирилась и приказала себе не пугаться по пустякам, – вы что-нибудь узнали?

– Разумеется, узнал. Вот приедем – расскажу… Машина чуть вильнула. Дашина маленькая холодная рука быстро прикоснулась к его запястью, и он, поглядев в ее сторону, увидел совершенно детские, испуганные и завороженные глаза. Игорь Вадимович улыбнулся ей, боясь разрушить это внезапно возникшее очарование и подумал: «У нее прозрачные зеленые глаза, большие, широко расставленные… Поэтому она похожа на ребенка и на кошку одновременно. Больше в ней ничего нет. Ничего такого, из-за чего ты, как дурак, чуть не врезался в рекламный щит».

– Это касается Аркадия? – спросила Даша, устыдившись своего жеста, который мог быть неправильно истолкован. Она обрадовалась, узнав, что этот визит Игоря Вадимовича –

не пустое ухаживание. Но и то, что он все же ухаживать за ней будет, Даша уже тоже поняла.

– Конечно, касается. Это стоило мне целого дня расспросов в одном милом заведении, но я все же выяснил парочку интересных фактов. В двух словах не скажешь, Дашенька. Сейчас вот сядем в тихом месте…

Та снова встревожилась:

– А где это тихое место?

– Господи, когда же вы перестанете меня бояться! Да вон же! – Он кивнул вперед, и Даша увидела в конце длинного переулка огромное здание гостиницы «Прибалтийская», казавшееся черным на фоне закатного неба.

ГЛАВА 7

Они поднялись по узкой крутой лестнице на террасу, ледяной ветер обжег ей лицо. Даша отвернулась, поглубже надвинула капюшон, придерживая его у подбородка. Игорь Вадимович подхватил ее под локоть и быстро повел вдоль огромных стеклянных стен. В стеклах багрово отражалась заря, румяня Дашины щеки. Она мельком увидела себя в одном из окон и приказала не волноваться. И тем не менее волновалась.

Игорь Вадимович распахнул перед ней тяжелые тугие стеклянные двери, и резкий балтийский ветер мгновенно сменился жарким воздухом из калориферов. Спутник отпустил Дашин локоть и тихонько рассмеялся:

– Ну, это все. Больше я вас мучить не буду. Простите меня за такую прогулочку?

– Ничего. – Даша оглядывалась по сторонам. Она впервые здесь оказалась.

Игорь Вадимович остановился у стойки бара и принялся изучать меню, а Даша все оглядывалась. В этом кафе при гостинице преобладали постояльцы «Прибалтийской», все больше иностранцы да проститутки, удовлетворявшие их надобности.

– Дашенька, вы как насчет креветок? – ласково спросил Игорь Вадимович, и она опомнилась.

– Вы мне ничего не берите, пожалуйста. Я буду кофе.

– Не позорьте меня, Даша! – огорчился он.

– Игорь Вадимович, я вас прошу! – умоляюще сказала она. – Давайте рассказывайте, что узнали. Я ведь сюда не ужинать пришла! Честное слово, нет аппетита!

– Я вас не слушаю. – Он снова отвернулся к стойке. – Две порции креветок, два салата, два кофе, пирог с лимоном и клюквой.

Даша невольно сглотнула слюну. В этом баре подавали либо блюда из морских продуктов, либо какие-то традиционные любимые лакомства местной публики: немецкие сосиски, пироги с кислыми начинками, пышные торты, похожие на дворцы и корабли.

В низком обширном зале, обшитом темными панелями, все ели. Ели увлеченно, с аппетитом, обмениваясь впечатлениями на добром десятке языков. Все это никак не было похоже на подозрительное место встречи какой-нибудь мафии. Скорее зал кафе напоминал семейный клуб. Многие были с детьми, некоторые женщины, скандинавки, прихватили с собой вязанье. Даже проститутки здесь были какие-то домашние, свои. Сытые, мирные и скучающие.

Даша успокоилась и без возражений уселась с Игорем Вадимовичем за столик в углу. Стол мгновенно заставили закусками, Игорь Вадимович проглотил рюмку коньяку, а Даша пить отказалась, с нетерпением ожидала его рассказ.